Баба Люба, Колобок, Барсик и другие обитатели дунайской дельты

DX-pedition на Змеиный и острова дельты Дуная EU-182

автор: Константин Никитенко, US5ETV

          Перед вами зарисовки на тему поездки на крайний юг Одесской области – в Вилково и на острова дельты Дуная, которые объединены в общую группу по программе IOTA – EU-182.           На лето 2016 года наши планы были нацелены на поездку совсем в иные края. Часто бывает в жизни, что планы рушатся, когда ты не успел еще и шагу сделать из дома. Тогда так и вышло… Поездка в труднодоступное место в пределах нашей страны – это и был план «Б», облегченный вариант экспедиции для нас двоих – для меня и моего брата, Михаила, UR7EZ.
          Из всех островов, входящих в группу EU-182, наиболее интересным для нас представлялся Змеиный в Черном море. И наши усилия были направлены на визит именно на этот остров. Однако погода внесла свои коррективы. В ожидании поездки мы смогли посетить два острова в дельте Дуная – острова Очаковский и Полуденный. Что ж, все приключения в сумме сложились в довольно пеструю и яркую картину жизни липован в дунайской дельте. Этими впечатлениями я и хочу поделиться с вами.
          Позывной нашей экспедиции – EM0E/p. Работа велась на аппарате TS-480S, 100 ватт. Антенны конструкции Владимира, UA4WHX.
          Сразу хочу выразить признательность за помощь «в работе с военными» Владимиру Яснюку, руководителю КПП «Островное». Без его активного участия активация Змеиного в эфире, скорее всего бы, не состоялась.

Хранительница очага

Domi suae quilibet rex – В своем доме каждый царь

(Латинская пословица)

          Вилково. Дом на Октябрьской, в конце.
          12 августа 2016 г. Вечер после заката

          Мы сидим на кухне за небольшим столом. Нас двое – я и мой брат Миша. Мы сняли комнату на ночь, о еде же позаботиться надо самостоятельно. Время ужина. На стол принесены из рюкзака пара пакетов овсянки быстрого приготовления, с полкило сосисок из местного магазина и какое-то печенье. Чайник начинает шуметь на плите, закипая. Уже скоро можно будет заварить кашу и чай. Сосиски пойдут как есть – в первозданном виде, без проварки. Да и не разгонишься тут у плиты: в наше распоряжение хозяйка выделила чайник. Сковорода стоит рядом немытая. Кастрюли не видно. Куда ни глянь – вся посуда чем-то занята, а прочая еще ждет своей очереди на помывку. Кучки «очередников» сформировались на краю кухонного стола, на столике у плиты и, если заглянуть в следующую комнату – прихожую, то и там обнаружится горка грязных мисок, тарелок и столовых приборов. Причина этому – давно забитый сток раковины, который прочистить некому: дети давно выросли и появляются в доме наскоками. Не до ремонта пока. В раковине стоит огромный пластиковый таз, до краев наполненный мутной водой. В этом тазу, под настроение и по мере надобности хозяйка перемывает грязные тарелки, неведомо как плодящиеся в огромном количестве на всем свободном пространстве. Мы здесь уже второй раз, и знаем, что посуду женщина моет сама, чтобы все осталось целым, вода не расплескалась и помои не вылились в протекающую раковину. В противном случае, еще добавится мытье пола и другая незапланированная работа. А оно вам надо?!

          Чайник должен быть всегда под рукой. Если есть кипяток, уже можно что-то вершить на кухне. Сковородку можно не мыть: оставшийся жир еще пригодится что-нибудь разогреть. Хозяйка знает толк в стряпне! У хозяйки за плечами большой опыт по выращиванию детей. Да вот она – снова общается с нами из спальни сквозь раскрытые двери кухни. Из полутемной комнаты доносится ее бодрый, звенящий голос, перекрывающий трансляцию концерта по телевизору и шум закипающего чайника. Такой командный тон, строгий и, одновременно, добрый пробирает до самого мозга и не вызывает отторжения. Баба Люба сумела вырастить пятерых, а скольких еще воспитать – одному богу известно.


          Баба Люба, так зовут хозяйку двухэтажных хором в конце улицы Октябрьской, что в центре Вилково, уже разделась до ночнушки – час уже поздний, но не настолько, чтоб предаться сну, – и полулежа на диван-кровати смотрит концерт. То и дело она переключает свое внимание от телевизора на нас, – не беда, что мы в кухне, – и что-то советует, спрашивает, наставляет. Не хотелось тревожить хозяйку в столь поздний час, да на кухню мимо ее спальни не пройти, в душ не попасть, в туалет не сходить. Место диван-кровати – это «центр управления» и «наблюдательный пункт» одновременно. Будь «командующий» даже в постели, – ничего не пропустит.

- Костя, что ты там делаешь?! Плиту захотел мне сломать?!

Не сомневаюсь, что зоркий взгляд властной «мамки» следует за всеми моими перемещениями на кухне. Я пытаюсь уменьшить огонь под чайником, но засаленная ручка вышла из зацепления. На шикарной когда-то плите, полностью убитой в нынешнем состоянии, работает лишь одна форсунка. Поверхность плиты местами залита остатками борща, заляпана брызгами томатного сока, ведро которого, наполненное до краев кровавой жижей, кипятилось днем.

- Нет…. Я хочу огонь приглушить под чайником.

«Даная» уже не та…. (По мотивам картины Рембрандта)

- Да куда ж ты ручку крутишь, окаянный! Стой! Я сейчас сама!

С этими словами грузная женщина в белой ночнушке вскакивает с просиженного дивана и спешит ко мне, на залитую светом кухню. Я посторонился.

- Дай! - Она хватает ручку вентиля, утапливает ее слегка и аккуратно поворачивает. – Вот как надо! Если что включить надо, меня проси! – говорит баба Люба. - Ах, какая плита у меня была шикарная! – вздыхает баба в ночнушке. – Да дети ей мозги выкрутили, - жалуется хозяйка.

- Так они же выросли уже! – отмечаю я. 
Днем мы встречались с одним из ее сыновей, который служит на Змеином (прим.: Змеиный - украинский остров в Черном море, территориально принадлежащий Килийскому району Одесской области), связь обеспечивает. Мужику не меньше тридцатника.

– Выросли, конечно. Но ума не прибавилось, - ворчит баба Люба. - Все ручки поскручивали – одна только и осталась. Чинить некому! Смотри, не сломай!!!

- Проблема…

Грязную посуду, дайте угадаю, тоже дети оставили! Но об этом говорить вслух не буду.

- А чего это вы тарелки не берете?! – восклицает баба Люба, окидывая взглядом ту часть стола, что я занял покупками из магазина. – А ну бери, вот тарелочки!

Хозяйка ставит на стол пару тарелок из стопки еще чистой посуды.

- Спасибо.

Страшно пачкать тарелки – мыть негде! Но заваривать кашу в чашках... Ничего, в ванной комнате помоем – там я видел рабочий умывальник, когда принимал душ.

- Помидорчики вот остались! Бери тоже!

Три помидора, лежавшие среди двух стопок грязной посуды, перекочевали ко мне в тарелку. Почему их не сварили?! Что с ними не так?!

– Что смотрите на них? Ешьте, не стесняйтесь! Мытые!

- Спасибо!

- Что вам еще дать? Вот сахар, соль… А вот еще хлеб остался!

- Не надо хлеб. Купили.

С чувством исполненного долга хозяйка вернулась на «лежбище» и слегка прикрылась одеялом, словно Даная с полотна Рембрандта. Тепла августовская ночь в Бессарабии! На улице залаяли собаки и быстро умолкли. Зато хозяйка не умолкает, концерт комментирует...

- Господи помилуй, что это на ней одето! – восклицает вдруг она, глядя в телевизор. Там, в Москве, кто-то поет. – Она бы еще в трусах на сцену выперлась! Ни стыда, ни голоса! – гневно восклицает баба Люба, аж присев на кровати и свесив босые ноги на деревянный пол. В мерцающем свете экрана телевизора ее круглое лицо и растрепанные волосы выглядят зловеще, словно в кровати проснулось существо из параллельного мира. Заскрипели пружины под грузным телом: баба Люба снова улеглась на диван, потому что полуголую певицу сменил другой выступающий в костюме.

          Я разлил кипяток по чашкам и заварил овсянку в тарелках.

- …Вот в наше время пели куда лучше. Я столько песен знала!

- Вы поете? – спрашиваю я через открытую дверь из кухни, сдирая целлофан с сосиски и пристраивая ее на бутерброд.

- А как же! И сейчас пою. У нас ансамбль есть. В Вилково их два. Я пою в «Молодице».

Ансамбль «Молодица». Вилково. Баба Люба – в центре

- Тут баба Люба приглушила звук в телевизоре и затянула.

Пошли девки на работу,
На работу, кума, на работу!

На работе припотели,
Припотели, кума, припотели.

Искупаться захотели,
Захотели, кума, захотели.

Поскидали рубашонки,
Рубашонки, кума, рубашонки.

Поскакали во речонку,
Во речонку, кума, во речонку.

Отколь взялся тут Игнашка?
Тут Игнашка, кума, тут Игнашка?

Забрал девичьи рубашки,
Рубашки, кума, рубашонки.

Одна девка всех смелее,
Всех смелее, кума, всех смелее.

Выскочила из речонки,
Из речонки, кума, из речонки.

Побежала за Игнашкой,
За Игнашкой, кума, за Игнашкой:

«Отдай девичьи рубашки,
Рубашки, кума, рубашонки…»

Пошли девки на работу,
На работу, кума, на работу!

Да, Игнашка знал, как привлечь внимание... Мы переглянулись с Мишей: во бабу прет!

- Она, оказывается, еще и в самодеятельности выступает! – тихо сказал я.

- Да. Артистка. Культуру несет прямо из постели – в массы.

Я выглянул за дверной проем. На диване сидит баба Люба, поет, облокотившись о кучу из скомканного одеяла, заломанной подушки и сбитого покрывала. На стуле рядом с постелью лежит небрежно скинутое дневное облачение – халат и пояс; тапки стоят у дивана и смотрят носками в противоположные стороны. В углу над ложем закреплен образ Божьей Матери в дорогой рамке. На этой рамке висит увесистый крест с крупным благородным граненым камнем в его центре. В углу темной комнаты мерцает телевизор, а на диване поет женщина. Поет о любви. Такие они – творческие натуры!

___

          Вилково.
          7 августа 2016 г. 

          Эта история, конечно, не про бабу Любу. Но жизнь нас порой сводит с интересными людьми в самых неожиданных местах. Не рассказать о таких встречах – большое упущение, поскольку встреча с этой самой бабой Любой была маленькой ступенькой, из которых, впоследствии, выстраивается весь маршрут нашего мини-путешествия по Дунайской дельте…

          А началось наше путешествие одним августовским вечером. Когда солнце уже опускалось за вершины деревьев, рейсовый микроавтобус «Одесса - Вилково» подъехал на центральную площадь незнакомого никому из нас поселка. Конечная. Пассажиры, ехавшие с нами из Одессы, рассеялись по селам и поселкам длинного маршрута. В Вилково приехало человека четыре вместе с нами.

          Мы вытащили рюкзаки из автобуса на запыленный тротуар. Жара начала спадать, наступал приятный теплый воскресный вечер. С этого момента и этого места нет никаких заранее определенных маршрутов, нет телефонов или адресов. Работать надо с местным населением: искать, договариваться, строить планы. Есть общий план. Нет, не план даже, а намерение: выйти в эфир с одного из островов в дунайской дельте. Отработать с него несколько дней, снова вернуться в Вилково и в назначенный час отбыть на корабле на остров Змеиный. Об этой части плана я расскажу позже.

          Сейчас требуется определиться с местом ночлега, и найти где поесть. Поскольку у меня имеется какой-то опыт «диких» путешествий, я сказал Мише (UR7EZ), чтоб он стоял с вещами, а сам отправился на поиски людей. На остановке у перекрестка, где мы выгрузились, пустынно. На лавочке сидят две женщины, но они помочь не смогли. Через дорогу – магазин. Двери в него открыты, и я направился туда. Две продавщицы перекладывают товар на полках, что-то прячут в ящики. Покупателей нет, и магазин уже закрывается (около восьми вечера, как ни как). Мои расспросы о жилье почти ничего не дали. Одна женщина вспомнила, что в центре, метров через сто, есть гостиница, но работает ли она?! Ее коллега припомнила какую-то тетку, которая может сдать комнату... а может и нет. Тетка была ей малознакома. Она указала мне дорогу, и я вышел из магазина.

          Идти недалеко. Мы снова взяли рюкзаки и подошли к калитке дома, стоящего недалеко от остановки. Людей не видно ни на улице, ни во дворе.

- Может, уже спят? – предположил Миша.

- Да что за фигня?! Только девятый час!

Мы начали барабанить в металлическую калитку. Молчание. Снова барабаним, и я ору: «Хозяйка!» Тишина…

- Ну и что дальше?

- Дальше еще барабаним! – говорю я и с усилием стучу по калитке. – Хозяйка!!! Хозяйка!!!

На мой крик из соседнего двора показался мальчик лет семи. Он с любопытством уставился на двух странных дядек.

- Да, пожалуй, в доме никого нет. – Я перестал кричать. – Надо расспросить прохожих, или же можем пройтись по улице и посмотрим, кто встретится.

- Да, но людей нет. Ты видишь кого-нибудь?!

В этот момент из-за угла на улицу свернул велосипедист. Местный житель! Мы обрадовались и кинулись к дороге, показывая ему знаками, чтоб тот притормозил. Мужик, лет шестидесяти, оказался не из робких, не пуганый. Он подъехал к нам и остановился. Поздоровались. Спросили, не известно ли ему, у кого можно снять комнату на ночь?

- О, вам очень повезло со мной, ребятки! Знаю! Знаю, куда вам надо.

- Замечательно! А ведь и спросить не у кого! Все по домам уже сидят.

- Вы идите по этой улице в ее конец. Я сейчас к себе заеду и вас догоню.

Через пять минут мы втроем стоим у калитки большого дома на два этажа. Дорожку от калитки до крыльца укрывает виноградник. Тихо и, по-прежнему, никого не видать.

- Петровна! Эй, Петровна! Ты дома? – закричал мужичок в раскрытую дверь дома.

- Кто там? – донеслось из глубины дома, откуда-то со второго этажа.

- Это я, Мыкола.

- А, Мыкола, заходи. Что тебе надо?

- Люба, я жильцов привел тебе. Ты ведь берешь жильцов?

- Беру, беру. Пусть заходят.

Мы мнемся у порога. Через минутку показалась хозяйка. Грузная круглолицая женщина под шестьдесят, с заколотым на затылке волосом, в простеньком халате, она выглянула на улицу, отодвинув рукой противомоскитные шторки.

- Проходите, проходите! Да, разуваться у порога. А вещи с собой!

Комнаты для гостей на втором этаже. Туда ведет крутая деревянная лестница, закрученная спиралью. Хозяйка провела нас в комнату.

- Кровать большая. Розетка сгорела, поэтому вот удлинитель бросили. И телевизор есть, - прокомментировала Люба.

На кровати кто-то спал. Хозяйка сказала, что сейчас сменит постель – не успела еще.

- А комната одна? Мы бы в разные комнаты заехали, если возможно.

          Вторая комната просторнее, кровать такая, что и втроем не тесно. Немного подумав, мы выбрали одну комнату, где с проводкой было все в порядке. За сутки хозяйка берет 70 гривен ($2.8) с человека. Цена вполне адекватная. Позже выяснилось, что она может кормить гостей, и это увеличивает цену на 150 гривен. Я готов к максимальной экономии, поэтому готовить мы будем сами (мы ж сюда не есть приехали!) На первый случай есть колбаса и овес быстрого приготовления. И чай. Семьдесят гривен – и по рукам!

          Мы остаемся. Вещи снесли в комнату. Теперь может быть удастся купить еду и осмотреть ближайшие окрестности? Николай, который привел нас сюда, не уходит. Чувствую, хочет он чего-то, но пока молчит. Вот даже вызвался показать нам магазин круглосуточный. Мы оставили вещи и направились за дядькой. Идти минут пять. Магазин стоит за Михайловским собором, что в центре Вилково. То, что надо! В магазине мы купили еды на вечер и пачку сигарет для нашего проводника. На этой счастливой ноте он нас оставил.

___

          Вилково. Дом на Октябрьской.
          8 августа 2016 г. Раннее утро.


           Утром за завтраком мы попробовали вытянуть с бабы Любы нужную информацию, касающуюся дальнейших планов поездки. Женщина она контактная, если такое слово подходит в отношении нее. Поток речи так и льется из ее уст, требуется только направить разговор в нужное русло. Я не ошибся, бабуля знает многих в этом поселке. Если же она кого-то не знает, то знают те, кто есть в списке ее телефона! Найти нужный контакт – вопрос времени. Баба Люба взяла в руки телефон и подергала за нужные ниточки…

Поселения староверов, предков вилковчан, возникли изначально на островах дунайских. Позднее, люди расселились на берегу Дуная, метр за метром отвоевывая у реки плавни. Фактически, Вилково стоит там, где когда-то протекала река, а позже образовались плавни – болотистая местность, поросшая камышом и мелкой растительностью. На островах до сих пор живут люди, но большинство из них, все же, родились не на островах, в отличие от своих родителей. На островах остались поселения. Эти поселения иногда называют дачами, но это исторически и есть первые дворы самого Вилково. Сейчас трудно назвать поселениями то, что от них осталось. То, что мы видели – это отдельно стоящие хозяйства, многие участки заброшены или превращены в мини-базы для туристов.

           В последние два десятка лет, с приходом в упадок рыбной промышленности, в которой было занято большинство населения Вилково, люди на островах живут за счет огородов и рыбного промысла (занятие последним в виде бизнеса требует обязательного лицензирования). И то и другое может давать неплохой доход семье. Все, кто живут на островах, имеют лодки и в поселок ездят регулярно – отвозят рыбу и фрукты на рынок, покупают все необходимое для жизни. Нам бы найти рыбака или такого «дачника», чтоб отвез нас на нужный остров! Островов в дельте Дуная много, они большие, и добраться до ближайших островов много времени не займет. Нас интересуют исключительно острова, засчитываемые за EU-182 по программе IOTA. Это приблизительно половина из всех крупных островов в дельте Дуная: Анкудинов, Очаковский, Полуденный, Стамбульский и Кубанский. Проще всего найти кого-то на острове Анкудинов. Сложнее с островом Очаковским. Но на Анкудинов ехать не хочется: все известные нам экспедиции ездили на этот остров. Просим бабу Любу найти кого-то с Очаковского или Полуденного. С Очаковского есть один контакт в телефоне хозяйки. Она звонит подруге, но у той уже живут постояльцы. Баба Люба не сдается, баба Люба снова кому-то звонит. На том конце предлагают турбазу на Анкудинов, но мы отказываемся.

С турбазами вообще все плохо. Турбаза – плохой выбор, и может рассматриваться, как крайний вариант. Турбаза обойдется дороже: и проживание и питание. Дороже раза в два. На турбазе, вероятнее всего, придется пересекаться с другими туристами. Это наименее подходящий вариант. Еще звоните, уважаемая, прошу вас!

Есть такие люди, которых трудности не останавливают, не выбивают из жизненной колеи, такие, кто готов поднять по звонку своих знакомых, чтобы помочь другим решить проблему. Вот такая у нас хозяйка в доме на Октябрьской! Мы еще не допили чай, а вариант решения вопроса с поездкой начал вырисовываться…

___

Витя «Холодец» спешит на помощь

- А давай-ка я Витьку позвоню! – вдруг восклицает баба Люба, когда запас контактов с «дачниками», казалось бы, исчерпался.

- Звоните! А кто это?

- Витек? Да знакомый мой. У него тоже дача есть, но я не помню на каком острове. А сейчас и узнаем.

Звонит. Ответили. Кратко обрисовав вопрос, телефон передают мне. Витек… Виктор живо интересуется, куда нам ехать, сколько нас…

- Нет, Анкудинов нам не подходит, - поясняю я. – И мы не хотели бы на турбазу…

- Я бы мог вас у себя разместить, - неожиданно предлагает собеседник. – Вот только…

- У вас дача есть на острове?

- Да, есть, но там еще не обустроено. Там… стройка еще местами не окончена.

- Если крыша над головой есть и есть электричество, то можно рассматривать и такой вариант. На каком острове у вас дача?

- На Очаковском. Электричество еще не проведено…

- Если есть генератор, то такой вариант тоже подходит.

- Да, генератор я могу достать. Только переговорить надо кое с кем.

- Да, хорошо. А сколько будет стоить у вас пожить? Дней на пять-шесть?

Виктор немного задумался, а потом сказал фразу, от которой все прочие вопросы отошли у меня на второй план. Это было ошибкой…

- Да я не возьму с вас денег за жилье. Так, за проезд немного дадите и все, - добавил он. - Я сейчас поговорю со знакомым про генератор и перезвоню вам.

- Договорились. Жду.

Я передал разговор Мише. Нас обоих вдохновило, что из ничего начал вырисовываться план на вторую половину дня. А ведь мы еще и из дому не выходили!

Виктор перезвонил через полчаса. Он почему-то сразу отмел озвученный ранее вариант поездки на свою дачу. «Про генератор не удалось договориться», - пояснил он. Вместо этого он предлагает отвезти нас к своим знакомым дачникам на Очаковском.

- Люди эти, – семья, – живут тихо, сельским хозяйством занимаются и особо в деньгах не нуждаются. Они могут взять вас, если все будет тихо, «без пьянства и блядей».

Я поспешил его заверить, что ничего такого и близко нет. Нам нужна лишь комната и площадка под антенны, максимум десять на десять метров. И электричество, конечно.

- Ну раз так, то договорились. Подъезжайте через час к Рыбозаводскому мосту. Там моя лодка, номер два. Легко найдете!

- Хорошо, будем. До встречи!

Вот тут допущена мною ошибка. В разговоре по телефону я ни разу не поинтересовался, сколько же денег лодочник хочет за доставку на остров? Я потом не раз вспоминал наш разговор, и все что я мог вспомнить, это фразу о том, что на проезд «немного дадите». Сплоховал я. Иначе искали бы мы другого лодочника, и очень может быть, что история сложилась бы по-другому. Но… вопрос вовремя задан не был, и мы поехали на мост… Учитесь задавать своевременные и правильные вопросы. Ошибки часто стоят денег и времени.

          Мы тут же выяснили у бабы Любы, где этот мост. Но она заверила, что простым вариантом для нас будет вызвать такси и «не морочить себе и людям голову» с прокладыванием маршрута по улочкам Вилково. Вот и знакомый таксист у нее имеется в телефоне. Едва мы кивнули в согласие (проезд по Вилково на такси – двадцать гривен в любую точку), хозяйка уже кого-то набирает по телефону.

- Все, вызвала. Сейчас будет. Можете собираться!

- Ой, спасибо!

- Да не спешите, он подождет сколько надо, - кричит нам вдогонку баба Люба, а мы уже взбираемся по лакированной скрипучей лестнице на второй этаж в свою комнату, чтобы дособирать вещи в рюкзаки.

          Сейчас около десяти утра. Ясное и теплое августовское утро. Хорошее настроение окрыляет, и не в последнюю очередь, благодаря помощи и отличному приему контактной и располагающей к себе хозяйки дома на Октябрьской.

          Такси приехало через пять минут. Мы еще выносим вещи из дома на крыльцо. А это не только рюкзаки с личными вещами и аппаратурой. Утром мы прошвырнулись по магазинам и купили продуктов на пять-шесть дней. Это: хлеба три буханки, консервы штук пять-шесть, картошки несколько кило и три головки капусты; морковки и огурцов по кило, соль (кило, потому что меньше пакета не было), печенья несколько пачек, сахар и пачку овсянки. Еще сосисок с полкило, пол-литра подсолнечного масла, две шестилитровые баклажки воды и одну пятилитровую… Да-да, может показаться, что воды мы взяли чертовски как много, но мысли об изнуряющей жаре, которую мы испытали на себе вчера (поездка из Одессы), отбросили всякие сомнения. Воду брать! Пусть ее будет излишек – не беда! Все эти простые продукты, по замыслу, потребуются для самостоятельного питания на острове. Салаты и легкая каша с консервой – вот такой рацион.

          Все эти продукты занимают довольно много места – два больших пакета. И вода еще… Но вопрос с едой на ближайшие дни, кажется, решен. (Я уговорил Мишу купить все эти недорогие продукты, чтобы не платить за питание на месте. Такой подход может сэкономить около 700 гривен каждому. Неплохо, да?).

          Такси – это не такси вовсе, а просто знакомый мужик бабы Любы на своей машине. Правда, он сказал, что такси в Вилково – это сплошь частный транспорт, работающий в таксопарке по договору с компанией. Ну а такие вызовы мимо диспетчера – просто бальзам на сердце: чистый заработок. Машина – полуфургон, вместительная. Все влезло. Мы попрощались с бабой Любой на несколько дней и отправились к Рыбозаводскому мосту.           Пять-семь минут – и мы на месте. Мост горбом возвышается над поблескивающей на солнце водной гладью канала. Переехали через мост и остановились. Выгрузились. К нам тут же подошел Виктор. Он сухопарый, высокого роста, на вид ему немного за пятьдесят. Поздоровались.

- Спускайтесь к воде. Вот моя лодка.

Виктор показал на лодку, стоящую у деревянного мостика-пирса. Сверху лодка накрыта брезентом, а внутри размещено несколько рядов самодельных кресел: два мягких, остальные жесткие, деревянные.

- Ребята, если вы планируете генератором пользоваться на острове, то надо купить несколько канистр бензина…

- Мы не будем заранее брать бензин, - отрезал я. Такое внимание показалось мне странным.

- Но я могу помочь вам сейчас его купить… - начал было Виктор.

- Бензин не берем, - отрезал я. Если люди постоянно живут на острове, то бензин у них есть. Должен быть!

- Ну ладно, - как-то сник Виктор. Складывается впечатление, что у него был для нас свой план... - Я сейчас схожу заправлюсь, - сообщил лодочник, - и будем ехать.

Лодка Виктора на пристани у Рыбозаводского моста. Вилково.

          С этими словами Виктор оставил нас у лодки и исчез за мостом… Я посмотрел на лодку, в которой предстояло ехать. Вид лодки вызвал у меня дурное предчувствие. Дело в том, что передо мной вовсе не лодка рыбака. Лодка специально «оборудована» под перевозку туристов, ибо к чему эти кресла, вместо простых поперечных досок-лавочек? К чему тут натянут брезентовый навес в ясный день? Это ведь защита от солнца, а простому рыбаку от солнца прятаться нечего. Все говорит о том, что в такой лодке перевозят туристов, и она для этого тут и стоит. Как будто в подтверждение моих мыслей только что отчалила такая же лодка с пятью туристами на борту, стоявшая по соседству… Твою ж мать… чего же я про цену не спросил?! Чуть в стороне от пристани я увидел плакат с рекламой экскурсионных поездок: «Старый город. Птицы взморья. Нулевой километр», телефоны.

Лодка с туристами под Рыбозаводским мостом. Вилково.

…Моим худшим мыслям суждено было стать реальностью. Через двадцать минут появился Виктор с канистрой в руках.

- А чего вы еще не погрузили вещи?

Мы начали грузиться на борт. И тут я спрашиваю:

- А сколько вы хотите за поездку на остров.

- Триста гривен.

- Сколько?! Триста? Чего так много?!

- Да такая такса у нас тут… - начал убеждать Виктор.

          Я почувствовал себя идиотом. Стало противно, что такой важный вопрос я задаю только сейчас. Я рассчитывал на сумму в три раза меньше. Сто гривен покрывают расходы на бензин и еще останется. Но я ошибся. Передо мной – не рыбак, не дачник, мать его! Передо мной бизнесмен, и мы грузимся в его «туристолоховозку»! Я подошел к Мише и «обрадовал» его.

- Что будем делать? Триста гривен – это перебор.

- Что-то много… - согласился Миша. - Это в обе стороны?

- В одну сторону!

Наверное стоило бы выгрузиться и искать другой вариант. Но мы с большим количеством вещей, надо снова искать такси. Баба Люба нашла вариант с Виктором, как последний из своего круга знакомств. Дальше искать надо самостоятельно, на что потребуется какое-то время. Черт! Вокруг больше никого не было, никаких дядечек с лодками. Да, пока мы ждали, по каналу проезжало несколько «Казанок» и лодок, похожих на «Крымы», но не кричать же им с берега?!

- Что решаем? Едем сейчас или будем искать другие варианты?

Решили ехать сейчас. Но чтоб еще раз меня вот так поимели?!..

          Настроение у меня снизилось, но предстоящие события обещали насытить день впечатлениями. Я расстроился, но не очень.        

          Продолжили погрузку…

___

          …Неделю спустя, вернувшись в Вилково, мы будем усиленно искать перевозчика на остров Полуденный. Поиски нас пока ни к чему не привели, потому что на Полуденном расположено весьма мало хозяйств («дач»), и найти нужного человека оказалось непростой задачей. Подробности будут в свое время, а пока мы с Мишей остановились у какого-то кафе, и я решил расспросить ребят, пьющих за столиками на улице. На мой вопрос, направленный для всех посетителей кафе, в одной кампании вспомнили про «Витю «Холодца» с Рыбозаводского моста. – Мы, кажется, знаем его, подтвердил я. - Попробуйте к нему обратиться, - сказали за столиком пацаны.

          Мы сразу поняли, о ком речь идет. Витя. «Холодец» – вот как его называют в народе! Интересно, это потому что он мутный, как застывший мясной отвар? Я уже знал, что прозвище с фамилией не связано. Так или иначе, цена на его услуги «охлаждает»…

___

          Ближе к одиннадцати наша лодка отчалила. На малом газу, как и положено двигаться в канале, мы направились к основному руслу Дуная.           Пока едем по каналу, я откровенно сказал Виктору, что если бы он сказал раньше, сколько берет за перевозку, то мы бы отказались от его услуг. Витя невозмутим:

- …К тому же, вы едва ли еще кого-то найдете здесь с лодкой, - говорит Виктор, вычерпывая воду со дна моторного отсека и выливая ее за борт…

Как же, как же – знакомая манера саморекламы! Типичная фраза для чужаков!

Виктор продолжает.

- Триста гривен… Ребята, а бензин-то какой дорогой! А ехать-то неблизко! Мы минут через сорок приедем только…

Ага, чеши-чеши. Лучше бы газу прибавил. Доехали бы в три раза быстрее. Я знаю, на что лодка способна на большой воде – все детство плавал на моторке по Днепру.

…и, к тому же, в качестве бонуса, - Виктор кладет еще один кирпичик в фундамент «обоснования» своей цены, - я на обратном пути сделаю с вами небольшой крюк вокруг острова и покажу, какие места здесь красивые, какие птицы тут обитают!..

Что?! На каком еще обратном пути?! Он серьезно думает, что мы обратно снова поплывем за триста гривен птиц смотреть?! Да будь я… Да не плавать мне больше на острова, если я снова к нему в лодку…Красивые места?.. Да зачем мне птиц показывать! Разве мы тур вокруг острова заказывали?! Витя, остановись! Побойся бога, Витя!!!

У меня начинает медленно «бродить» растущий гнев от его «фантазий», но вот «Холодец» как-то переключается на другую тему, которая меня заинтересовала.

- Это еще не дорого, ребята. Я вот тут пару месяцев назад целую команду возил на Новую Землю. Кажется, они тоже были радиолюбителями. Вот туда плыть – дорого!

Фраза о группе радиолюбителей нас взбодрила. Я знал только одну группу, которая могла быть здесь пару месяцев назад. Это группа Николая Лавреки, UX0FF, из Измаила. И, да – группа работала с Новой Земли.

- А сколько они заплатили? – интересуюсь я.

- Двести баксов!

- Ого! Ого!!! Не слишком вы их… того… поимели?

Виктор надул щеки.

- На Новую Землю плыть через все Старостамбульское Гирло, часа два выходит! Далеко это.

Ребята с перевозчиком промахнулись! (Впрочем, как и мы). До Новой Земли, по моим прикидкам, около пятнадцати километров от Вилково. Цена честная должна быть в районе ста долларов в оба конца. А если ехать в облегченном варианте – одному или вдвоем, без усилителя, военных телескопов на Яги, с одним аппаратом, одним ноутбуком, то можно найти легкую рыбацкую лодку и доехать быстрее и, вероятно, дешевле.

Виктор добавляет:

- Они когда загрузились, - а там чего только не было: рюкзаки, кабеля, генератор, вода, бензин, - у меня вся эта лодка была забита под завязку. Я переживал, чтобы волны не было, когда из гирла вышли в море…

Про экспедицию Николая Лавреки и команды можно прочитать тут, по ссылке.

___

          Лодка на малом газу проплыла каналом и, очутившись на большой воде, чуть прибавила ходу. Пересекли Дунай и почти сразу вошли в пролив – Анкудиново гирло – разделяющий два острова: Анкудинов и Очаковский. Пролив неширокий, тридцать - сорок метров. Вода в протоке спокойная, растительность по обоим берегам надежно защищает от порывов ветра. Оба острова в этом месте основательно обжиты. По обоим берегам видны домики «дачников», но все же, большинство хозяев ориентированы на туристов. Часто встречаются самодельные и изготовленные профессионально плакаты, призванные завлечь клиента надписями типа «Баня, рыбалка, вино и Wi-Fi. Липованская кухня» или просто «Вино. Отдых. 097 2-322-223». А и действительно, чем еще развлекаться на острове?!

Турбаза «Квакенбург» на Очаковском от местного туроператора

Турбаза «Монастырское подворье» - искусственная  среда «под старину»

Проехать надо как можно дальше по каналу, чтобы увидеть, как живут местные жители: простые домики, без дешевых понтов и саморекламы, с огородами, ериками (дренажные каналы), врезающимися вглубь острова. К нашей радости, именно к такому участку мы и причалили.

Вечерний Дунай. Место нашей высадки на о. Очаковский. Через пролив (Анкудиново гирло) виден берег острова Анкудинов

___

Мы на Очаковском.

Знакомство. Антенны на рею! Джек-Потрошитель. Проблемы с приемом. В эфире. Программа IOTA: все учтено? Неприятные новости. Труд плоды приносящий. Сказать Витьку «нет»!

          Остров Очаковский, grid: kn 45tj, UIA DU-04, EU-182
          8 августа 2016 г, 11²² утра

         Нас встретили радостно и бодро, так, словно мы приехали уже не в первый раз. Я ожидал увидеть семью пенсионеров. Но… на берегу встречают несколько мужчин и две женщины. Здороваемся за руку с одним из ребят, прочие же быстро уходят вглубь зарослей фруктовых деревьев. Нам помогают выгрузить вещи на берег. Витя, не выходя из лодки, обещает вернуться по первому же звонку от нас, но я твердо решил, что не бывать этому… Как только выгрузка закончилась, «Холодец» растаял из виду.

          Люди, нас встретившие у берега – это представители двух родственных семей. Две женщины – это сестры, Надежда и Валентина, обеим около 55-60 лет. Молодой мужчина, помогавший с разгрузкой – это сын Валентины. Когда-то родители женщин разделили большой участок земли на острове на две семьи, которые создали сестры. На каждой части стоят домики с небольшими пристройками. Сестры живут на острове. Огород и рыбалка – основной источник дохода. Ну и, пожалуй, туристы живут у них эпизодически, которым волей случая удалось миновать все препятствия на пути сюда в виде длинного ряда турбаз и завлекающих плакатов («Вино, карты, домино, в баню женскую окно…»). Обе работали раньше в Вилково на рыбзаводе. (Рыбзавод в Вилково, к слову, был союзного значения, перерабатывал уникальные сорта рыбы, местной и океанической. Был – потому что нет больше Союза, и не стало рыбзавода. Ушло то время безвозвратно). О серьезности отношения к сельхозработам можно судить хотя бы по тому факту, что работают у сестер в найме два работника. Трудятся они целый день на огородах: грязь из Дуная черпают и выкладывают сей плодородный ил по участкам; поливают, рассаживают клубнику, под которую отведены немалые площади. Участок в пять соток дал весной урожай клубники 70-80 килограмм, а таких участков несколько. Мужики эти неприхотливые, неприставучие к женщинам, молчуны-отшельники. Знай, корми их вовремя, занимай их время работой и денежку плати. Они-то и с нами почти не разговаривали, хотя мы постоянно вокруг крутились. Один из них живет в крохотной коморке по соседству с нашей комнатой. Я не знал, не мог предположить, что там кто-то живет. Пока однажды лохматый мужик в сером свитере и в ботинках на босу ногу не напугал меня до полусмерти, выскочив из коморки, когда я неспешно попивал чай на веранде: я не мог подумать, что в этой «кладовке» кто-то может жить! В «кладовку» вмещалась буквально одна кровать и все…

          Но оставим трудяг ненадолго в покое. Сестры сказали, что мужики тоже на рыбзаводе работали раньше. Один из них был электриком, а другой… Да бог его знает, кем он мог работать! Молчит - и работает, молчит - и дрова на пне рубит огромным топорищем, молчит - и клубнику рассаживает в грязи под палящим солнцем… Молча, монотонно, упорно. Не удивительно, если кто и сойдет с ума от такого «перегреву», но с молчунами проблема – сразу не догадаешься, что в голове уже не тот порядок, что раньше. Что хаос прочно занял извилины под шапкой… Работник этот наводил на меня какой-то скрытый ужас. Мне даже кажется, что я мог его видеть в каком-то фильме жанра хоррор.. Ах да, пожалуй, в «Кошмар на улице Вязов», вот только что за роль он там играл?...Не может быть!..

Наемные работники балуются рыбалкой на закате. Через пролив – остров Анкудинов.

___

          Мы с Мишей взяли рюкзаки, Андрей (сын Валентины, почти наш ровесник) схватил кульки с продуктами, и мы последовали за хозяйками по узкой тропинке между деревьев, что тянется вдоль ерика к домику. Одноэтажный невысокий домик имеет форму буквы «П» с просторной верандой. На веранде сложили вещи, чтобы получше осмотреться. Валентина показывает комнату для гостей.

          В комнате все предельно просто: кровать, диван, стул, окно с видом на заросли виноградника и ерик, поросший мелкой кувшинкой.

- Нам нужен столик, - говорит Миша Валентине. – Мы аппаратуру поставим.

Столик нужного размера нашелся у пирса. Тут же его попытались втащить в комнату. Нужно сделать перестановку: кровать развернуть на девяносто градусов и диван сдвинуть.

- Делайте, как вам надо, - не возражает хозяйка. – Только аккуратно с кроватью. У нас тут жила до вас семейная пара… Мужик был такой здоровый, что дно кровати нам выломал, - жалуется Валентина. – И что он на ней делал?!

- Не хочу даже представлять…

- И жена его тоже пышечка, - отметила Валя. – И все время были недовольны, все что-то не устраивало…

- А что не нравилось? – интересуюсь я.

- То на комаров жаловались, много их дескать… То пляж им не такой.

- А что с пляжем не так?

- Дно илистое с нашей стороны.

          …К вечеру, когда мы, наконец, смогли искупнуться, стало совершенно понятно, что такое «илистый пляж». «Илистый», это не по щиколотку и даже не по колено. Это выше. Когда сходишь в воду с деревянного пирса, то погружаешься ногами в дунайский ил, словно в растопленный пластилин. Ил наносит течением к левому берегу, поэтому левый берег заиливается даже несмотря на то, что каждый день оба работника черпают этот ил у пирса специальным ковшом на длинном древке и выгружают в тележку. Затем тележку везут на участок и выкладывают ил толстым черным слоем, метр за метром. Благодаря этому илу земля на дунайских островах чрезвычайно плодородная. Однако, легко ничего не дается, чтобы получать хорошие урожаи требуется прикладывать усилия. Два наемных работника их и прикладывают, час за часом, день за днем. Но тут я, кажется, уже перешел к банальным истинам…

          Как я и сказал, сестры живут вместе, делят общий стол, ведут совместно хозяйство. Между их хозяйствами нет заборов. Вместо забора проходит длинный канал, наполовину наполненный водой и укрытый ряской. Ряску ежедневно черпают специальным сачком, это корм для уток, которые живут на отгороженном сеткой участке в параллельном ерике. Осенью, когда вода из ериков сходит (что как-то связано с ветрами и полноводностью реки), ил из них вычерпывают на виноградник (местный сорт Новак) и под яблони, растущие у берегов каналов.

Недавно выложенный на огороде ил из Дуная, по которому
высадили рассаду клубники

Ил из Дуная подсыхает и растрескивается.

Виноградник вдоль ерника на островном огороде

Лучи вечернего солнца переливаются в яблоках зимнего сорта

     



          Кровать в нашей комнате мы, конечно, передвинули. Вывалившееся дно подперли в нескольких местах деревянными колодами для надежности. «Кабан», который здесь валялся до нас, конкретно провалил днище. Ну да ничего.

- Что вам еще надобно? – заботливо поинтересовались женщины, когда с перестановкой мебели было покончено.

- Очень важно – нужен шест или доска, и как можно длиннее. Все, что у вас найдется! Можно также сбить две доски. Это – для мачты под антенны.

- Да, что-то есть похожее! Сейчас я Лешу попрошу принести.

- Может я сам?

- Нет, вы садитесь за стол, - нам показали стол на веранде. – Проголодались уже?

- Есть немного, но мы еды с собой привезли…

- Но у нас уже есть обед. Садитесь. Горяченького поешьте.

          Мы поужинали и выпили вина, которое принесли в большом кувшине. Не стоило наедаться и пить вино до установки антенн, но так уж пошло… Наверное именно поэтому последующий процесс установки антенн на шесте за домом затянулся почти до заката солнца. Обычно у нас получалось быстрее…

          Вино и сытный обед расслабили. Кажется, что спешить некуда, целый день впереди. Мы настолько не спешили, что позабыли все вещи занести в комнату. А стоило бы… Вскоре после обеда мы взяли пакет с антеннами, оттяжками, кабелем и ушли за дом. Там, рядом с «утиным домом», мы видели часть огорода между двумя каналами, не занятую пока ни чем. По площади нам подходит. В хозяйстве нашлась доска – планка, длиной около восьми метров. Невероятная находка и просто идеально! На планке закрепили кольцо и продели веревку для подъема антенн. Планку подняли и закрепили у пня на краю огорода. Начался процесс растягивания антенн. Вешаем все: от десятиметрового до сорокаметрового диапазонов. Конструкция антенн идентична той, что берет с собой в экспедиции Влад, UA4WHX / SU9VB.

          Пока мы возились с антеннами, в это время… нас «объели». После совместного поднятия и растяжки антенн по огороду, Миша удалился в дом измерять КСВ. И вот, что он увидел. Пока нас не было, здоровенная хозяйская псина всунула свой «клюв» в рюкзаки, стоящие на веранде. Сверху в пакете там лежала палка сырокопченой колбасы и пачки с печеньем. Печеньки не особо пришлись по вкусу Джеку – так собаку зовут. Немного надгрызенные пачки лежали на полу, а псина наслаждалась палкой нашей колбасы, зажав ее между лапами. Эта колбаса сырокопченая – подарок жены нам в эту поездку – снедь деликатесная и нелишняя штука в путешествии.

- Я попытался ее забрать, - вспоминал Миша, - но Джек зарычал и продолжил потрошить добычу.

          Брат собрал остатки печенья и занес рюкзаки в комнату. Очень скоро стало понятно, что еду, любую, вплоть до салатов на столе, нельзя оставлять без присмотра. По двору шныряют голодные кошки, их котята и собака. Кошки едят все и прямо со стола, с тарелки – огурцы, помидоры, хлеб... Не только со стола. Вечером, после заката, непонятно откуда – наверное, из какого-то параллельного мира – вылетают причудливые бабочки, очень похожие на колибри по размеру и манере полета. Эти полубабочки-полуптицы заполняют пространство над цветами, зависают над бутоном и длинным хоботком в полете добывают нектар. Этих чудо-бабочек можно увидеть только до наступления темноты. И это прекрасное время для кошачьей охоты. Кошки с удовольствием охотятся на бетонной дорожке, ловко сбивая пролетающих «бабо-птичек»: мышей на всех не хватает.

          Итак, антенны мы растянули и настроили. Кабель из окна нашей комнаты просунут через москитную сетку, переброшен через ерик и через виноградник подходит к мачте. Москитная сетка на окне плохо держится, не прилегает плотно. Спасло нас несколько кусков технического скотча, которым обматывали кейс с аппаратурой. Окно залепили лентой, щели заделали носками. Приближался вечер, а комаров в этом месте невероятно много. Они плодятся в каналах, пронизывающих огороды, и в плавнях, которые окружают нас со всех сторон. Если не «задраить» окно – конец нам!

          Еще один неприятный «сюрприз» - отсутствие электричества в комнате. Свет есть – экономная, портящая глаза лампочка, - единственный источник света. Сеть проведена, но не подключена. Решение такой проблемы мы предусмотрели – с нами удлинитель на десять метров плюс еще один, трехметровый. Запитались из соседнего помещения. И вот еще что. Источник электроэнергии в хозяйстве – это аккумулятор, который днем заряжается от солнечных панелей на крыше дома. Панели две. От аккумулятора идет питание на холодильник и телевизор. Ну, еще и на освещение, конечно. До того, как мы начали работать в эфире, «показометр» на аккумуляторе выдавал цифру 13,8 вольта. Мы пока не знаем, много это или мало. От аккумулятора через конвертер идет преобразование в переменное напряжение 220 вольт, и оно подается в сеть дома. Генератор, как сказали нам женщины, у них есть, но его используют в крайних случаях. А с появлением солнечных панелей практически не используют. Энергии солнца летом достаточно.

          С этими солнечными панелями и возникла основная проблема: они шумят! Настроив антенны, мы включили трансивер незадолго до ужина. И, о ужас! Треск на диапазонах! На всех, которые открыты в вечернее время. Вот этого я никак не ожидал. Мы на острове, далеко не только от поселка, но и от ближайших соседей. Откуда треск?!

          На двадцатке шум доходит до семи баллов по S-метру, на тридцатке и сороковке, чуть слабее – до шести баллов, но тоже очень неприятно. Помеха имеет какую-то периодичность с пиками, шаг которых около пяти-семи килогерц. Невероятно! У нас в городе эфир чище!           Мы вышли из комнаты. Что может шуметь? Уже практически стемнело, нещадно жалят комары, сбиваясь в тучи и атакуя со всех сторон. Надо все время двигаться. Тишина на острове, нарушаемая лишь противным писком сотен мошек. Я прошелся туда-сюда по дорожке. Даже свет не горит в комнатах, лишь у нас одних. В крайней комнате негромко работает телевизор. В этой комнате спят сестры, но очевидно, что без «ящика» они не засыпают. А если помеха от этого телевизора?! Надо проверить!

          Миша стучит в дверь. Открыли не сразу. Дверь приоткрылась и сквозь черный проем высунулась Надежда, поморщившись от света нашего фонарика.

- Извините, что беспокою в такое время, - начал Миша, - но у нас идет помеха по приемнику…

Женщина уставилась на него круглыми глазами. О чем это он?!

- … но мы не можем понять, откуда она?

- Да…

- Все уже выключено, даже свет не горит нигде, вот только…

- Что?

- Телевизор у вас в комнате работает…

Женщина на мгновение оглянулась куда-то вглубь темной комнаты – туда, откуда доносились приглушенные звуки какого-то сериала.

- … и он, возможно, является источником помехи. Вы не могли бы его на время выключить, чтобы мы убедились, уйдет ли помеха?

- Да, да, конечно, сейчас выключу, - согласилась младшая из сестер.

Надежда растворилась в темноте, и через несколько мгновений телевизор умолк.

- Спасибо! Сейчас проверим… - крикнул Миша в черную пустоту прихожей.

Все это время я в расстроенных чувствах беспорядочно кручу ручку валкодера трансивера. Вот уж и телевизор выключили, но интенсивность шума даже не снизилась. Это не телевизор…

- Скажи, пусть включают «ящик», это не он, - кричу Мише через приоткрытую дверь.

Он передал «разрешение» и вернулся в комнату. В голове перебираем варианты возможного источника помехи и приходим к выводу, что это может быть лишь аппаратура конвертирования напряжения с аккумулятора в переменку. Больше просто нечему шуметь! Проверку придется отложить до утра. А пока, работать как есть!

          Работать в эфире мы начали не сразу после ужина: искали помеху и обустраивали место в комнате. Десять вечера – и первое QSO в логе с R5CW на тридцати метрах. Нас ждала неприятная неожиданность. В половину первого ночи сеть «вырубилась». Какой-то приборчик, установленный на аккумуляторе в прихожей со стороны входа хозяек, оповестил нас о проблеме пронзительным писком. Пищало так громко, что я уверен – услышали это все, спавшие в этом и в соседнем доме. Выругавшись с досады, Миша кинулся к аккумулятору разбираться, что же там пищит??? Я отключил аппаратуру.

          Миша включил фонарик и выбежал на веранду. Повезло, дверь в спальню хозяек оставалась незапертой. Он решительно потянул на себя дверь и вошел в прихожую. Я тоже подошел и посмотрел на происходящее с порога. Меня, прежде всего, интересовало, какое напряжение сейчас показывает прибор на аккумуляторе? Женщины оставались в постели, и это несколько облегчало ситуацию: не надо вдаваться в разъяснения и извиняться, что мы вот так, без стука и спроса, проникли в опочивальню… Однако, чувствую каким-то местом, что они там прислушиваются!

          Прибор на аккумуляторной батарее показывает 12.8 вольта. Ага, вот, значит, где нижний предел заряда! Осмотрев аккумулятор, провода, подходящие к нему откуда-то с потолка, мы, наконец, увидели какой-то выключатель на какой-то коробке. В коробку входило несколько проводов со стены, а выходило меньше, и они подсоединены к аккумулятору.

- Пробуй его! – говорю я Мише, показывая на выключатель.

- Уверен?

- А ты видишь еще что-то?

Сирена противно пищит, и есть только одно желание – поскорее все вырубить.

Миша щелкнул выключателем, и табло вольтметра потухло. Вместе с этим прекратился вой сирены. Слава-те господи!!! Мы вышли, тихонько закрыв за собой дверь.

- Да уж, поработали!

- Ага, только разогреваться начали, - добавил я с досадой. – Ночь батарея будет стоять разряженной, поэтому начать работать с рассветом не получится. Черт возьми!!!

- Ну тогда спать…

___

          Остров Очаковский.
          9 августа 2016 г, 07⁵⁰ утра        
          Восемь утра – это уже позднее время для dx-активности в эфире. Но именно во столько я и включился в эфире. Солнце уже освещало крышу дома, где расположены панели, но сами панели расположены с западной стороны, поэтому световой поток на их поверхности далек от максимального. Пока.

          Я пошел в соседнее помещение и включил переключатель на аккумуляторе. Не пищит. Прибор на конверторе показал 13.0 вольт. Мало, но должно уже работать. Если не будет интенсивного pile-up и если не передавать все время CQ, то, будем надеяться, обойдется без повторного отключения. Я включил трансивер и начал с четырнадцати мегагерц… Шумно и противно на диапазоне. Нет, не на диапазоне, конечно. Помеха у нас сетевая! При передаче освещенность передней панели трансивера слегка притухает. Это явный признак низкой емкости аккумулятора: напряжение «проседает».

          Вскоре перешел на тридцатку. Все так же, как было вечером. Шум в наушниках. Благо зовет Европа, и я все разбираю пока без проблем. Япония пойдет лишь к пяти вечера на двадцатке…

          Во время завтрака мы попросили хозяек достать из чулана генератор, пожаловавшись на помеху в эфире. И, по правде, уже понятно, что заряда аккумулятора на день интенсивной работы не хватит! Валентина позвала сына, и Андрей вскоре принес небольшой агрегат, где-то на один киловатт. Для питания одного трансивера и ноутбука вполне хватит. Поскольку Андрей куда-то спешил отплыть на лодке, он быстро рассказал вводную лекцию: как пользоваться генератором, что дергать, переключать, куда бензин лить. Я слушаю не очень внимательно, поскольку с генератором дело уже имел. Не с таким, а с более мощным, ну да они же похожи! Позавтракав, мы переключили вилку сети питания аппаратуры на генератор. Можно заводить. Генератор стоит на краю веранды. Думаю, это временно, потому что шум от него гарантированно будет перекрывать звук телевизора и «выносить мозг» неподготовленной публике.

          Ладно. Запускаемся! Я смело подошел к оранжевого цвета генератору. Поставил переключатель в положение зажигания, взял ручку шнура, примерив ее в кулаке, и дернул…

          Генератор встрепенулся, дернувшись с места вслед за рукоятью. Что-то пошло не так… То ли рывок был сильным, то ли агрегат имеет дефекты… Немного прокашлявшись, генератор замолк, а шнур остался вытянутым на всю длину моего рывка. Ненормально! Шнур не возвращается на барабан. Странно это! Я принялся вручную сматывать бечевку.

- Храповик не работает! - пояснил я Мише на замечание о том, дескать, не слишком ли я приложился?

- Ты все включил?

- Ну конечно! Тут всего два рычажка – режим зажигания и полный газ.

- Попробуй еще!

          Я с трудом собрал шнур в приемник барабана. Внутри что-то начало скрежетать при повороте вала. Я попробовал потянуть шнур, но он больше не возвращается на место. Что за ерунда! Я повторил попытку завести. Внутри генератора что-то забулькало, чихнуло и замерло. Я повторил еще и еще. Все, чего удалось добиться – нескольких секунд работы взахлеб. Последний раз генератор чихнул и изрыгнул едкое облачко дыма, словно осьминог, отпугивающий хищника. Доконало меня то, что храповик заклинило вовсе, и шнур ни в какую не хотел собираться обратно в катушку приемника. Пришлось звать кого-то из хозяек, показывать что-то – генератор-то не рабочий! Профилактика ему нужна. Валентина согласилась – давно они этой техникой не пользовались. Она позвала Лешу. Тот молча подошел, молча подергал за шнур, повертел рычажки, попробовал завести, но все тщетно. «Я разберу и посмотрю. В храповике что-то соскочило», - резюмировал свои манипуляции молчун и молча оттащил генератор куда-то с глаз долой. Больше мы этот генератор не видели.

          На наше счастье в хозяйстве оказался еще один генератор – на 3.5 киловатт. Рядышком от нас – за домом, там стенка глухая, только окно нашей комнаты выходит на ту сторону и окно Леши. Главное, что у Валентины и Надежды окна там нет… Хорошо, потому что генератор гремит довольно гулко, и не всякая нервная система сможет справиться и отключиться на ночной сон.

          С таким агрегатом я уже имел дело. На Тиморе было это. Пока я мысленно представлял знакомый дизайн лицевой панели и здоровый красного цвета бак с горловиной посредине, и рычажки управления режимом, мои воспоминания прервал голос Надежды.

-… вот только он не работает…

- Кто не работает? – Да что за обломы сегодня?

- Генератор этот большой. Не работает он. Три года уже… Не было необходимости. Да вы не волнуйтесь, Леша сейчас его посмотрит, масло поменяет, бензин зальет.

- А! Я подумал, что он сломан…

Вот и нашлась работа для Леши. Мужику сказали – мужик пошел исполнять! Леша занялся профилактикой. Сразу. Только инструменты откуда-то принес в деревянном ящике. Леша не муж одной из хозяек, нет. Он лучше. Он наемный работник, молчаливый и исполнительный. Все капризы, так сказать, за ваши деньги («секс не предлагать»).

          Когда солнце перевалило далеко за полдень, и время неуклонно клонилось к ужину, генератор за домом был готов к работе. В качестве бонуса мастер на все руки, где-то поковырявшись, подсоединил сетевую проводку в нашей комнате к общей системе, питающейся все от того же аккумулятора с солнечными панелями, и потребность в удлинителе отныне отпала.

          Не терпится испытать условия работы от генератора. Мы оба пошли за дом, где среди всякого хлама и огородного инвентаря стоит на салазках мощный агрегат. Включили шнур питания и за два-три рывка генератор ожил, словно завелось несколько мотоциклов, в систему выхлопа которых забыли установить глушители. Да, рядом лучше не стоять… Мы побежали в комнату. Сейчас вся аппаратура в комнате запитана на генератор. Включаем с волнением. Да!!! Шум практически ушел. Практически, потому что осталась едва заметная помеха на 2-3 балла по S-метру.

- Это может конвертер излучать, - осеняет Мишу.

- Выключай его! Я слушаю.

Миша побежал к аккумулятору и через несколько секунд я слушаю абсолютно чистый эфир. Вообще без помех!

         Дальше работаем от генератора. Какое удовольствие! Тишина, нарушаемая лишь вибрирующим рокотом работающего генератора. От нашего окна до него метров десять по касательной, но сидящему в наушниках этот звук отнюдь не помеха. Ну да, за бензин придется платить отдельно, но бензин есть. Так, с генератором доработали до ужина. Ужинаем, сменяя по очереди друг друга за столом, чтобы не прерывать работу в pile-up. Вскоре после ужина, с наступлением темноты, решаем генератор временно отключить и снова перейти на питание от энергии солнца. Дело в том, что где-то в это время хозяйки забираются в свою комнату, и вечер завершается у них просмотром телевизора. Не знают они еще, как долог и «беспощаден» бывает pile-up, и на сколько все может быть «запущено» с этими парнями за аппаратом. «Пусть расслабятся и уснут под телешоу, а потом мы врубим генератор. Может и не такой стресс получат…» - такая вот идея у нас. Идея комфортного сосуществования человека и радиолюбителя. Да, это немного в ущерб приему, ведь с десяти вечера начинает идти Япония на тридцати и сорока метрах. Но… нам тут еще несколько дней работать! Часиков в одиннадцать врубим генератор. А может и раньше. Посмотрим по прохождению.

          Леша тоже уходит «на боковую» в свою «кладовку», расположенную между нами и хозяйской опочивальней. Не думаю, что он смотрит ТВ, максимум, приемник слушает. В общем, не слышно и не видно его поздним вечером. А мотаемся на улицу мы регулярно – надо кабель питания переключать с диапазона на диапазон. Берешь фонарик и выпрыгиваешь из комнаты, где на тебя сразу накидываются огромные и голодные комары. Не останавливаться! Не останавливаться!!! С веранды – на тропинку, мимо виноградника вдоль стены дома. Здесь проходим мимо окон хозяйской комнаты. По ходу дела можно уже понять, спят там или еще «ящик» смотрят. Дальше – мостик в две доски шириной через ерик. Под весом доски слегка прогибаются. Тут светить обязательно, чтоб не соскочить в болото. За мостиком тебя сразу начинают обкрякивать недовольные, потревоженные светом и самим присутствием чужака, утки и гуси. С этим надо смириться. (Речь не о гусях, конечно!) Возле сетки-изгороди птичника на пне закреплена планка-мачта с антеннами. Осторожно: очень много пауков! Они, словно охотники потустороннего мира, везде растягивают свою паутину. Вот и возле связки кабелей, свернутых в бухточку, раскинул свои сети жирный паук с крестом на спинке, словно головорез из банды беспредельщиков. Комаров ловит. Не хотел бы я влезть в его тенета. Хоть он расположился близко от кабельного разъема, стараюсь его не потревожить: в зубах держу фонарик и аккуратно перекоммутирую кабели. На свет лезут полчища комаров, норовя попасть прямо в рот. Лицо мгновенно облепило с десяток кровопийц. Еще несколько секунд и все – фонарик беру в руку и другой сдираю комаров с лица. Бегом обратно! К утру от паука и его паутины не останется и следа… До следующих сумерек.

          Вот и пол-одиннадцатого. У хозяек в комнате затихло. Ну что, включаемся? - Что за вопрос! Я побежал за дом. Генератор, словно уснувшее животное, ждет сигнала к пробуждению. Вот я его сейчас! Расшевелю!!! Поворачиваю рычажок в режим зажигания и дергаю за рукоятку. Еще раз! Генератор завелся, и я переключил рычажок в режим стационарного питания. Постоял еще несколько секунд рядом: не заглохнет ли?! Все нормально. Ух и шумно рядом с ним… а в комнате у нас ничего так! Я побежал обратно.

- Надо еще конвертер отключить, - напоминает мне Миша.

- Сейчас попробую.

         К счастью, или по каким-то иным соображениям, хозяйки двери в свои покои на ночь не закрывают изнутри. Я тихонько попробовал дверь и, убедившись, что она не заперта, проник вовнутрь. Разумеется, разрешения спрашивать не стоит, ведь все выключено, спят, знать, сестрички. Вспышкой фонаря я осветил конвертер и отключил его. Вышел, тихо прикрыв дверь. Вообще-то, церемониться особо и не стоит. В этой комнате, которую облюбовали женщины, работающий генератор слышно отчетливо. Не критично, решил я еще днем. Не я же для него место выбирал! Мне вспомнились дни на Восточном Тиморе, в Эрмере… Там такой же генератор стоял во внутреннем дворике, у стены, прямо под окном комнаты, где спали хозяева (спали ли?). Никто из них не пожаловался на шум тогда, хотя то была «реальная жесть». Мы ведь снимали жилье за деньги. Потерпеть можно. Вот и сейчас я понимаю, что дискомфорт есть, но мы же платим, не так ли? И это единственное неудобство от нас. Ни ночных пьянок, ни развязных девок (любовниц) с мужиками у костра на берегу реки, ни бурчащих на условия пляжа и на обилие комаров «ценителей комфорта» – ничего из такого, что было в минувшем на этом острове и в этом доме (сестры немало рассказали о жильцах, которых принимали)… Только генератор. Да, помилуй боже, не на что ведь роптать! Эти мысли укрепили нас в правоте нашего дела, и мы предались радости работы в эфире… часов до двух – до трех ночи.         

Миша, UR7EZ, в эфире с острова Очаковский

          В дальнейшем генератор мы использовали только в часы открытия дальнего прохождения: утром, вечером и «иногда после обеда». К концу нашего пребывания на острове женщины не выдержали и как-то в разговоре прорвались нотки возмущения «шумом из-за дома». Надя пожаловалась, что обе они де не могут глаз сомкнуть из-за грохота за стенкой.

- Почему же? – спросил я. – Это нормальный звук работающего генератора! Волноваться не стоит!

- Да разве ж это нормально столько времени гонять генератор?! Он всю ночь у вас работает! – выпалила Валя, и я начал ощущать, что пора уж нам сворачиваться в скорости.

- Он предназначен для продолжительной работы, - терпеливо пояснил я ей. - С ним ничего не случится, - поспешили мы заверить обеспокоенных женщин. – И я с таким уже имел дело.

- За бензин мы заплатим, как договаривались! – вставил Миша.

- Да причем тут бензин… Мы спать не можем…

- Почему?

- За стеной грохочет, и мы волнуемся, чтобы чего-то не случилось!

          Вот! Часто всякие неоправданные волнения отравляют нам жизнь и лишают возможности насладиться моментом. Не уверен, что могу пояснить Надежде и Валентине такие тонкие материи мироздания. Мы сообщили, что скоро уедем, и все закончится: они снова смогут слушать писк комаров и шелест камыша в плавнях. Терпите - и воздастся вам! Хотя бы от нас, в материальном виде. Женщины-то, в общем, не плохие! Кое-как, мы смягчили сердца сестренок и на том разошлись по своим делам. Шел предпоследний день пребывания на острове…        
          
          Работа в эфире не отличается чем-то особенным от работы, например из Молдовы (ER0/US5ETV в августе-сентябре 2013 году). Утром и днем есть небольшой европейский pile-up. С ним легко справляешься. Во-первых – лето, когда активность на диапазонах традиционно снижается. Во-вторых, острова по программе IOTA не редки в эфире. Правда, по настоящему основательно с них никто не работал на моей памяти. Так, на тест появлялись отсюда отдельные индивиды на два-три дня. Для эффективной работы нужен выход на dx-cluster. Интернет нужен. У Миши соединение отсутствует, на моем смартфоне что-то берет, но очень неустойчиво. Когда страничка кластера наконец подгружается, отправляю сообщение о рабочей частоте и информацию о QTH. Так дело продвигается быстрее и можно определить, есть ли прохождение на диапазоне.        

          Днем мы все же отключаем генератор и работаем от аккумулятора солнечных панелей, мирясь с «пилой» помех на диапазонах. Однако очень скоро выяснилось, что выше двадцатиметрового диапазона мы принимаем не все зовущие станции, не слышим их - они находятся ниже уровня шума. Это стало понятно, когда в кластере появились характерные вбросы, типа «are you deaf?». Да и в целом, на диапазонах пятнадцать метров и выше прохождение практически отсутствует. Работу на ВЧ диапазонах не подстегивают даже споты. Поэтому основными рабочими диапазонами являются 40 – 20 метров.        

          Из dx-прохождения отмечу регулярное открытие на Японию, в основном, с 21.30 по местному времени и до полпервого ночи, в основном, на диапазонах 30 и 40 метров. После Японии сразу идет открытие на Северную Америку, но на 20 метровом диапазоне. Однако станций США меньше японских, в два раза меньше. Ранним утром на 40 метрах, и чуть позже – на двадцатке, открывается проход на Северную Америку, западное побережье и Канаду.

          Что удивительно: за все время работы, не только с Очаковского, всего одна станция из Австралии позвала (VK2BJ), притом, что с Новой Зеландией около десяти QSO. Южная Америка практически отсутствует в логе (всего шесть-семь станций из Венесуэлы, Аргентины, Бразилии). Однажды порадовало как-то утром QSO с Аляской (NL7V), но это я уже забегаю вперед. Это была работа со следующего QTH…        

          В своих сообщениях через кластер мы обязательно указываем QTH: остров Очаковский. Потому что «изюминкой» поездки должна стать работа с острова Змеиный в Черном море. Змеиный также относят к EU-182, хотя этот остров значительно удален от прочих островов группы и не относится к дельте Дуная, однако относится к Килийскому району Одесской области, как и все прочие острова этой группы. Мы хотим, чтобы радиолюбители, работающие с нами, понимали отличие в QTH, когда время придет.        

          В разговоре с местными жителями выясняются удивительные обстоятельства. Островов Песчаный и Стамбульский, которые перечислены в списке островов, входящих в группу EU-182, уже практически не существует. Гирла Песчаное, Матвеево, Отножное, разделявшие острова, обмелели и заросли. Рыбаки сказали нам, что протоки эти не судоходные и уже давно. Остров Анкудинов сейчас значительно больше за счет слившихся с ним островов Песчаного и Стамбульского. В дельте Дуная фактически три острова – Анкудинов, Очаковский и Полуденный могут засчитываться на IOTA. Есть еще острова, которые, если рассматривать карту Дунайских плавней, трудно не заметить: острова Прорвин, Гнеушев на северо-востоке от Вилково по Очаковскому гирлу и острова Кубанский и Лимба на юг от Вилково по Старостамбульскому гирлу. Почему эти острова не включены в EU-182?        

          Острова Очаковский и соседний с ним Анкудинов разделены небольшим проливом, который мы переплывали всякий раз, когда купались. Ширина гирла в месте нашей стоянки около тридцати метров. Можно, при желании, легко переправиться со всеми вещами на Анкудинов и работать от соседей. Соседнее хозяйство хорошо просматривается с нашего берега, каждый вечер мы наблюдаем, как лодка пристает к крутому, подмытому берегу даже не глуша мотора. Глубина реки там начинается от двух метров. И вот, созерцая соседний остров каждый день, добираясь до него забавы ради по нескольку раз за сутки вплавь, естественно приходит мысль: странно это, что оба острова, Очаковский и Анкудинова, есть в списке IOTA, а, например, остров Прорвин на северо-востоке – туда не входит. Ниже я поясню, почему этот вопрос стал нас волновать. Пока же, задаваясь этим вопросом, мы с братом посоветовались, и я написал письмо Роджеру Балистеру, G3KMA
         
Hello dear Roger!

I have a question regarding iota program.
The following islands - Prorvin isl. (45°27'15" N, 29°44'25" E), Gneushev isl, Kubanskiy isl. (45°19'45" N, 29°41'57" E) - in Danube river delta, do they count for eu-182? The named islands are among Ochakvskiy isl., Ankudinov isl. and some others, which do count for eu-182 as listed at iota program web site.

Thank you for attention!

Regards,
Con, us5etv

     Через день пришел ответ от Роджера.

Dear Con

I’m sorry but these islands do not qualify under the rules for IOTA. They both lie within 200m of the mainland,Prorvin island to Belgorodskaya andKubanskiya Island to the YO mainland. The delta area is quite fragile and we do not want to add more islands in this area.

73 Roger

Roger Balister, G3KMA

IOTA Manager

Islands on the Air (IOTA) Ltd

        Таким образом, варианты работы с островов дельты Дуная, кроме указанных в официальном списке, засчитаны не будут.

        Во вторник утром, 9 августа, Мише позвонили. Это было днем, в районе обеда. Звонит Владимир, директор КПП «Островное». Мы ждали его звонка. Новость он сообщил неприятную…        

          Нами планируется поездка на остров Змеиный. Собственно, вся поездка в Вилково была затеяна ради Змеиного. Попасть на остров непросто, этому должна предшествовать предварительная работа с разрешением с нашей стороны и, затем, со стороны организаторов этих поездок. В конце зимы мы написали официальное письмо на имя главы обладминистрации Одесской области с просьбой разрешить посещение. Указывается в нем кто мы, с какой целью хотим посетить остров. Я подготовил маленький рассказ об истории посещения острова радиолюбителями и приложил фото QSL-карточек с предыдущих экспедиций. Письмо электронной почтой передали Владимиру (коммунальное предприятие «Островное»). Далее работа уже его: подписать бумаги у губернатора, получить разрешения от военных и от пограничников. Остров Змеиный – охраняемая территория, стратегический объект, и разрешение от военных является решающим. (Губернатор же подписывает с резолюцией «Дозволити в межах дiючого законодавства» - «Разрешить в рамках действующего законодательства»). Владимир сообщил, что поездка, которая ранее была запланирована на текущую пятницу, переносится из-за погодных условий: по прогнозу сильный ветер на выходные будет, и разрешения на выход корабля не дадут. – Кроме того, - добавил он, - ваши разрешения военные все еще не подписали. Не хотят пускать…        

          Такая новость ломает планы. У Миши отпуск ограничен двумя неделями (плюс два дня). Перенос поездки означает, скорее всего, полный отказ от нее. Он еще продолжает по телефону расспрашивать о возможных вариантах с кораблем, и Владимир говорит, что единственным вариантом для нас может быть поездка на следующей недели, в пятницу. Если прогноз будет благоприятным. И если ему удастся уговорить военных насчет нас.

- А почему именно насчет нас? А другим разрешение дали? – уточняет Миша.

- Вас не хотят пускать на Змеиный, потому что вы радиолюбители. Не хотят, чтобы с острова работали по радио. Сами знаете, какая сейчас обстановка с Крымом…

- Ну их уговорить получится?

- Я сделаю все, что смогу! – пообещал Владимир.

- А насчет следующей пятницы… когда возвращение с острова?

- Вы можете вернуться с кораблем в воскресенье. Или остаться на неделю, до его следующего прихода.

- Ну что, поедем на два дня? – спрашивает меня Миша, прикрывая телефон рукой. Он хочет.

Поездка на два дня – дорогое удовольствие. Транспортные расходы составляют сто долларов на человека (в оба конца). Альтернатива – только плыть на собственной яхте. Когда мы еще вот так вдвоем сюда приедем?! Ах, поехали!

- Скажи, что едем!

Миша сказал. Владимир понял и распрощался до следующего звонка. Если все нормально – за день до поездки созвонимся.

          С появлением новых обстоятельств стало ясно, что для разнообразия наших впечатлений очень желательно «сменить декорации» – съездить на новый остров еще до поездки на Змеиный. Поездка на последний сдвигается на неделю. Именно поэтому мы много раз всматривались в карту островов в дельте Дуная, пытаясь определиться со следующим островом. На карте указаны небольшие рыбацкие поселения на береговой линии. Карту, приведенную выше в этой статье, мы сопоставляли с аэрофотосъемкой, которую можно найти в Google Earth. Поселки… Да, пожалуй, не стоит так называть узкую полоску «распаханной» прибрежной линии. Видны какие-то одиночные строения, ерики и граница участка за счет выкошенного камыша, по-видимому. Участки выглядят довольно нечетко на фото со спутника. Вроде и есть что-то, но трудно понять, жилое это место или заброшено. На острове Полуденный протяженность таких участков невелика – только в месте отделения гирла Полуденное из гирла Очаковское. Еще мы увидели по карте на острове Прорвин поселок (?) Потапово (Скела). Какие-то постройки видны на острове и на аэрофотосъемке. Если поселение имеет название и представлено на карте, значит, должно быть какое-то регулярное сообщение с островом. И все же, это остается предположением, потому что мы смотрим старую карту 1972 года. Много изменилось за последние два десятка лет…        

          В группу островов дельты Дуная совсем не вписывается остров Змеиный в Черном море, расположенный в шестидесяти километрах от берега. Единственное, что связывает Змеиный с группой – административная принадлежность к Килийскому району. Однако, предприятие «Островное», привозящее туристов и снабжающее остров, поддерживающего инфраструктуру и работу маяка, подчиняется не килийской администрации, а Одесскому облсовету.        

          Письмо Балистеру было написано, чтобы выяснить, стоит ли нам рассматривать вариант с островом Прорвин для будущего QTH? Оказывается, нет. Что ж, остается только искать лодку на остров Полуденный… или, что проще всего, ехать на Анкудинов. Но последний вариант – лишь на крайний случай. Побеседовав с хозяйками и с Андреем, который занимается рыбной ловлей и хорошо знает здешние плавни, стало понятно: с острова на остров добраться не получится. Да и договоренность с принимающей стороной нужна. Надо вернуться в Вилково и там искать. Пока не понятно, кого и как искать, но я с оптимизмом смотрю на наши шансы найти кого-то. Кого-то, кроме Витька…

         Жизнь на острове – это ежедневный труд. Основная ставка сделана на сельское хозяйство и, возможно, на рыбную ловлю. Но занятие рыбалкой в коммерческих масштабах требует получение обязательной лицензии. Если не путаю - $1200. Удача не всегда поворачивается лицом - иногда дает холодную оплеуху и отбирает здоровье. Люди рассказывали мне, что за простым рыбаком стоит уйма нахлебников в виде рыбнадзора, пограничников, эсбэушников, экологов… Все требуют мзды деньгами или рыбой. Если сезон выдался бедным на улов, то потраченные деньги на лицензию, сети, бензин не окупаются. Рыбная ловля любит удачливых. Совсем другое дело – сельское хозяйство на богатой почве дунайских плавней. Плодородный ил есть всегда, только надо приложить немалые физические усилия и извлечь его из реки, из ериков. Разнести по участкам огорода, поливать регулярно. Но если работать в этом направлении, то хороший урожай практически гарантирован. Клубника, персики, яблоки, сливы и, конечно, виноград сорта Новак, традиционные овощи – вот то, что плодоносит и вызревает на местных огородах. Урожай собирают, и участок снова покрывают илом из реки. Утром и вечером полив. Включают помпу и качают воду из ерика на огород.

          Андрей огородом не занимается (не видели мы такого). Он утром и вечером на рыбалке. Глядя на его лодку, - это «Днепр», - понятно, что рыбалка у него любительская, не коммерческая. Потому что сеть ставить в такой лодке неудобно. Профи имеют деревянные лодки, легкие и маневренные, изготовленные местными мастерами под заказ. Такая имеется у соседа напротив, на Анкудинов.

          Место, где расположено хозяйство, выгодно для рыбалки. Ниже по течению от нас больше нет огородов и поселений. Дальше идет нетронутая топором и некошеная косой заповедная земля Дунайского биосферного заповедника. Строго говоря, все острова напротив Вилково и ниже по течению – это тоже заповедная территория. Наличие поселений в заповеднике – это исторически сложившийся status quo, поселение на данной территории возникло на островах. Для жителей островной части Вилково действуют все правила охраняемой территории: охота запрещена, высадка на заповедные острова – тоже, а также – ловля без лицензии под запретом, проезд, кроме местного населения – только по согласованию с администрацией заповедника и с пограничниками... Тем не менее, как не ловить, если живешь на реке?! Ловят понемногу и каждый день. Охотиться – не охотятся, но есть исключения. Рассказывали нам, что повадится, бывало, на огород семейство кабанов. Один вред от зверей диких: съедают урожай клубники, выбирая спелую, а прочая топчется. Поели – и ушли в плавни. Плавни – это такие бескрайние просторы островов, поросшие камышом и чередой. Земля эта – влажная почва, без троп, кроме звериных, с москитами и болотными гнидами – практически непроходима. Там и обитают всякое заповедное зверье и птицы. Жители прибрежных «имений» ставят силки на кабана на свежих тропах, чтобы предупредить набеги на собственные огороды. Да, знаю, что это незаконно, но вправе ли мы их винить?! Урожай, на который тратится много усилий, может быть уничтожен за один-два нашествия группы взрослых особей кабанов.

Записка со списком покупок на базаре в Вилково

Пернатые обитатели плавней в лучах заходящего солнца

     

Вид на остров Анкудинов с Очаковского через Анкудиново гирло

         Место, где расположено хозяйство, выгодно для рыбалки. Ниже по течению от нас больше нет огородов и поселений. Дальше идет нетронутая топором и некошеная косой заповедная земля Дунайского биосферного заповедника. Строго говоря, все острова напротив Вилково и ниже по течению – это тоже заповедная территория. Наличие поселений в заповеднике – это исторически сложившийся

          Непроста жизнь на островах Дунайских. Много труда вкладывать надо, но и отдача будет… Эти банальные истины про труд созидающий каждый понимает по своему: одни бананы выращивают из года в год, а другие их соотечественники продвинулись дальше и перешли в сферу услуг: обслуживают зевак-туристов. Взять Витька, к примеру. Мало туриста «забросить» на остров, его надо суметь и «снять» с острова. Чтобы бонусы от работы своей получить. Премиальные.

          Не отпускает нас дядя Витя. Звонит он ежедневно, узнает про нас, волнуется, словно личный доктор у роженицы, решившей «оторваться» напоследок: на месте ли мы, никто ли не перехватил, и когда мы отъезд планируем? Чай, не завтра ли? Звонит не нам, конечно. Иначе был бы послан уже давно далеко и без права на повторный звонок. Тревожит он по мобильнику славных сестер, Валентину и Надежду. Знает их хорошо, да и они пользовались его «сервисом»: туристов им подбрасывает дядя «Холодец» в сезон. Копеечка это лишняя для хозяек, внеплановая. За это право имеет забрать гостей обратно по своему «тарифу». Сейчас – мы «на прицеле». Не знают женщины, что делать с назойливым дядькой. Сказали мы уже, что не хотим к нему в лодку снова. Тариф его грабительский. И женщины нас понимают: да, ах же сцуко, много берет! Но игнорировать Витю не могут. После очередного сообщения о звонке я предложил передать «на тот конец», что звонить лодочник может нам напрямую. И я уж постараюсь объясниться с ним. Не позвонил…

          Меж тем, приближается день отплытия назад в Вилково. Нет, строгой даты нет. Нутром чую. Pile-up начинает ослабевать, да и примелькалось все уже. Генератор, опять таки, нервирует неготовых к ночному шуму за стенкой хозяек. Да и просто решили мы, что пора уже подыскать лодочника – «доброго дядьку» – который возьмет по совести.

          Есть тут разные варианты поиска лодки на Вилково. Первый: остановить попутку. Каждый день по гирлу проплывают лодки, рыбацкие (деревянные) и прогулочные (дюралевые). Прогулочную остановить будет непросто, так как гоняют на них с бешеной скоростью. Подцеплены на такие лодки «Ямахи», а они выжимают под сорок лошадок! Получается приличная скорость на речной воде! Проносится такая лодка мимо пирса за считанные секунды. Тут хоть трусами на палке верти перед проносящейся лодкой – все зря может оказаться. Не заметят.

          Плывут еще по гирлу тихоходные пассажирские лодки. Они всегда забиты туристами. Человек десять-пятнадцать может быть. Возят их по плавням, камыши показывают. Если повезет, птиц могут увидеть люди с камерами, еще каких-нибудь, кроме чаек. Нет смысла тормозить такие лодки. Там рулит такой же «дядя Витя», только от туркомпании.

          Проплывают рыбаки и в деревянных лодках. Не на птиц смотреть едут – на заработки. Сети проверить в глубоком омуте, рыбу отвезти на базар или себе в хозяйство. Есть и такие, кто сплавляются по течению, а ловят прямо с лодки. Так видели мы троих в лодке, ловящих сома на «кукушку». С борта держат двое короткие удилища, слегка их подергивая. Третий лодку слегка направляет веслом по надобности. Специальным приспособлением, слегка опущенным в воду, рыбак бьет по воде. При этом получается утробный звук хлопка или всплеска. Это имитация звука, который издает самка сома – сигнал к спариванию. Такой способ ловли сома считается браконьерским… Таких дядек в лодке черта с два останавливать станешь. Не в тему вести беседы с людьми «при исполнении». Можно, конечно, попробовать нырнуть и за крючок подергать…

          Второй вариант. Просить Андрея, сына Валентины. Лодка у него на ходу, да и рыбалкой балуется пацан. Парень нам сочувствует. Я вот этот второй вариант как первый рассматривал, потому что, кажется, уговорить своего ровесника будет плевое дело. Но не тут-то было. Уклончиво отвечает Андрей, ничего не обещает, и даже советует искать другие варианты, других людей. Два раза мы пытались договориться с ним, но стало понятно, что не пойдет он на это. Нам ехать, а ему жить тут. А нарушившему бизнес-связи будут грозить санкции. Все эти отношения, связи, можно четко охарактеризовать английским словом «fragile» - “хрупкие, тонко организованные”. Тем же словом, которым уважаемый Роджер охарактеризовал береговую линию островов Дунайских плавен. Ну, за то не виним мы пацана. Искать надо варианты!

          Третий вариант – пройтись по соседям. Затруднение тут имеется: хозяйство наше последнее в череде владений на береговой линии острова Очаковский. Знаем мы, что сосед есть где-то недалеко вверх по течению. Где-то за деревьями, за огородами, и еще за деревьями и камышами. Знаем мы об этом, потому что персики у него покупали. Последние в этом сезоне! Персики – три кило – принесла Надя. Ей деньги и отдали, чтоб передала. А теперь вот настала пора для личного контакта. У самого берега идет тропа вдоль воды к соседнему хозяйству. Расспросили мы работников на пирсе, которые после трудового дня, отужинав, уже пристроились у ивы, готовят снасти к рыбалке.

- Да вам именно по этой тропе идти и надо. Так и дойдете к Петру.

- А далеко он отсюда?

- Та не далече! Метров сорок-пятьдесят, и дойдете.

- А где его искать, если не будет во дворе?

- Покричать тогда надо. Только вот собака может быть не привязана, - вспомнил вдруг Леша, закидывая донку в протоку. – Скорее всего, не привязана…

- Леша, да отведи ты их, а то ведь не пройдут сами! – просит Валентина.

- Ладно, сейчас сходим! – обещает Леша, пристраивая донку на краю деревянного пирса и поправляя колокольчик на краю удилища.

          Наконец, он оторвался от рыбалки, мы подошли к ерику, перебросили через него широкую массивную доску и, перебравшись через канал, последовали по тропе, уходящей в прибрежный кустарник. Через некоторое расстояние нас действительно встретила злющая и назойливая собака среднего размера, но со злобным оскалом. Леша отогнал ее приготовленным заранее дрючком. Через минуту пронзительного лая, появился сам хозяин, посмотреть, что так обеспокоило его пса. Мужик лет шестидесяти – видом похож на хипстера, любителя пошмалить траву для глубокой медитации, разговаривающего с ветром и понимающего шепот деревьев, лечащий болезни сушеными грибами (не обязательно съедобными) и не признающий современной медицины – в общем, обычный вилковский мужик из плавней, с давней небритостью на лице, всклокоченными волосами, не ведавшими расчески, в смятой рубахе и выцветших серых штанах. Этот мужик огорчил нас, сообщив, что в Вилково он не поедет в ближайшие дни. Вчера был. И обсуждать тут более нечего!

          Ну ладно… Мы вернулись в несколько притухшем настроении. Кого ж выловить?! Тут мой взгляд уловил движение по реке. Ага, сосед, что живет напротив через гирло, из Анкудинова, возвращается домой на лодке. Наловил рыбки бабульке? Или расставил снасти в расчете на завтрашний улов? Седовласый мужчина под семьдесят выруливает под самый берег и хватается за торчащие коренья. Лодку он привязывает у небольшого мостика… Сейчас уйдет!

          Вот кого мы еще не спросили! Надо действовать.

- Как зовут вашего соседа? – спрашиваю я у Леши, который снова вернулся к донкам на пирсе.

- Его? Сашей зовут.

- Саша! Са-а-а-ша-а-а! – закричал я мужчине на том берегу, который еще возится у лодки аккурат напротив нас. - Са-а-а-ша-а-а!!! – повторил я протяжнее.

Саша поднял голову. Кто здесь?

- Саша, - я помахал ему рукой, чтоб акцентировать на себе внимание. - Добрый вечер!

- Добрый, - отозвался тот.

- Саша, мы снимаем с братом жилье у ваших соседей. Вот уже несколько дней.

- Я знаю…

- У нас большая просьба к вам: вы можете нас завтра забросить в Вилково? Пожалуйста! Нас двое.

- Саша, помоги ребятам, пожалуйста! – поддержала нас Валентина.

- Завтра? – Саша задумался.

- Да.

- Хорошо. Завтра я поеду по делам и вас возьму.

- Супер!!! Спасибо большое!

- Не за что.

- А сколько вы хотите за это? – Вопрос звучит как-то по-дурацки, но я должен задавать такие вопросы, чтоб больше не было обломов.

- Я ничего не возьму с вас. Ничего не надо.

> - Спасибо, еще раз. А то, проблема уехать… Во сколько времени нам готовиться к отплытию?

- Где-то к часу, к двум. Только у меня условие: вы ничего не скажете Виктору. Иначе, не повезу.

- Даже просить не надо, понятно! Еще один зависимый…

Девочка в лодке. Остров Очаковский

Турбаза. Остров Очаковский

          Остров Очаковский.
          12 августа 2016 г, 09²⁵ утра

          Отъезд с острова запланирован на сегодня. Поработали в эфире. Позавтракали. Десятый час идет. Времени достаточно, чтобы неспешно свернуться. На неспешную упаковку антенн и аппаратуры (трансивер и ноутбук) уйдет часа полтора по моим прикидкам. Основное время требуется на аккуратную сборку антенн. Аккуратную – это когда полотно и кабель антенны сворачиваются в бухточки; отдельно сворачивается рефлектор, и затем, все элементы антенны скрепляются веревкой в единую смотку. Рефлектор и антенна имеют бирки, чтоб ничего не перепутать. Веревки, оттягивающие полотна антенн по полю, снимаются и хранятся в отдельном пакете. Вся эта щепетильность при сборке оправдана легкостью последующего разворачивания антенной системы на новом месте. А еще, это гарантия компактности укладки в рюкзаке, что очень важно в путешествии.

          Мы с Мишей вышли на огород, к утиному домику на ерике. Пора сниматься с мачты! Утки одобрительно закрякали: им тоже облегчение. Предстоит упаковать восемь антенн. Миша открутил питающий кабель. Я направился к иве у воды, чтобы отсоединить конец полотна, привязанного к ветке на высоте трех метров. И тут послышался шум мотора. Из-за камышей вынырнула лодка соседа Саши. Он поравнялся с нами и сбросил газ.

- Ребята, я сейчас уезжаю, так что собирайтесь!

- Как сейчас? – я не верю своим ушам. – Мы же договорились на час дня!

- Мне нужно срочно ехать. Или едем сейчас, или я еду сам.

- Нам антенны надо собрать! И аппаратуру еще! – взмолился я. – На это нужен хотя бы час!

- У меня нет часа.

- А сколько есть?

- Даю вам десять минут собраться!

- Но мы физически не успеем! – Да что ж это он так?! Договаривались же, черт его забирай!!!

- Ну, что ж, не успеете – я уеду. Двадцать минут – это максимум.

С этими словами лодочник развернул лодку на сто восемьдесят градусом и снова скрылся за камышами. Я услышал звук удаляющегося мотора.

- Мы не успеем…

- Конечно, не успеем, - вторит Миша за спиной.

- Или успеем?

- Не успеем. У нас час уходит на сборы. Собирали же на даче.

- Можно попробовать. Придется собирать все похабно, с веревками оттяжек, лишь бы снять.

          Очень опасно мотать полотна, словно корабельные канаты. Мотать вперемешку с питающими кабелями, с рефлекторами. Потом уйдет масса времени, чтобы разобраться с этим клубком. А какой у нас выбор?

          Сматываем полотно семерки. Я еще стараюсь делать это аккуратно, но время летит нещадно. Миша предлагает разделиться, и он уходит в комнату упаковывать оборудование в алюминиевый кейс. Я остаюсь на огороде. Обливаюсь потом и скручиваю, перевязываю наспех изолентой мотки, снова скручиваю. Хватаю кабель и снова кручу бухточку. Медленно! На часы уже не смотрю. Что за наказание! Вскоре подходят обе сестры, Надежда и Валентина. Помощь предлагают. Но так будет еще путанее, потому что для них с мачты свисают «веревки и проволочки», а не система вибраторов и рефлекторов. Я отказываюсь от помощи. Нервно кручу полотна, поглядывая на часы. Я катастрофически не успеваю! Черт с ним, буду мотать, как веревки. Снимаю очередную антенну, открепляю ее конец от колышка, вбитого между рядов клубники, и начинаю бешено наматывать все на локоть. Соглашаюсь на помощь. Леша прошелся по огороду и отвязал все веревки с колышков. Смотал! Все семь антенн. Смотал кое-как. Теперь веревку крепления полотен долой с мачты. Теперь веревки, оттягивающие мачту для противовеса. Есть! Теперь кабель двадцати пяти метровый смотать надо. Компактно, он может в рюкзак не залезть. Спешу, как только могу. Параллельно хозяйки дали команду своему второму работнику слить бензин из генератора и померить сколько в остатке. За бензин платим отдельно.

          Я с болью в душе запихнул то, что еще недавно называлось антеннами, а сейчас выглядит как комок проводов и кабелей, – в кулек. Диверсия радио-вредителя… Сматываю основной кабель питания, проходя сквозь виноградник. Ерик у дома! Я размахиваюсь и перебрасываю бухту через ров с водой. Кабель немного не долетел и его конец, метра три, плюхнулись в воду. Да е…ны бабай!!! Я перешел по мостику и вытащил грязный кабель из лягушатника. Глина прилипла к мокрой изоляции, и чистым уйти не удастся. Не до этого. Я просовываю кабель через окно в комнату. Миша принимает. Я к мачте. Отвязываю и опускаю на землю. Хватаю кульки с антеннами и веревками. К рюкзакам! Мне сообщают, сколько бензина потрачено. Около восьми литров. Экономно!

          Вбегаю в комнату. Миша почти запаковался. Ну слава богу! Молодец! Мы все-таки успеваем! Невероятно, но мы успеваем, черт подери!!! Я судорожно упаковываю рюкзак. На дно – мешки с антенной и веревки. Кабель – под стенку. Барахло – следующее. Миша пакует свой рюкзак, но там просто одежда. Я достаю деньги и прикидываю, сколько мы должны за четыре дня, за жилье и еду. И за бензин. Получается что-то около 2200 гривен за двоих за все ($92). Расплатился. В этот момент к пирсу причалила лодка. Саша. Мы успели.

          Вынесли вещи и переложили в лодку. Сестры, Надежда и Валентина, и сын их Андрей вышли к берегу проводить нас. По большей части, нам понравилось. Если вы непритязательны к бытовым условиям, то место это замечательное, оазис в дунайских плавнях. Тепло попрощались со всеми и лодка отчалила. Назад в Вилково!

Надежда, Валентина и Андрей с «Джеком-потрошителем». Прощальное фото. Остров Очаковский.

- Ребята, еще раз предупреждаю, чтоб вы не говорили Виктору, что я вас отвез, - снова напомнил лодочник. - Мне неприятностей не нужно.

- Мы не собираемся с ним встречаться, - заверили мы доброго и отважного человека. Выручил он нас.

          Лодка уверенно понеслась по узкому гирлу против течения к основному руслу, упрямо рассекая воду. Вперед к новым приключениям!

Возвращение с Очаковского

___

Вилково

          Сайт: http://vilkovo.pp.ua/
          Область: Одесская
          Район: Килийский
          Население: ~ 8500 чел.
          Плотность населения: 2693 чел./кв.км.
          Почтовый индекс: 68355
          Телефонный код: +38 04843
          Координаты: 45°24'06 с. ш. 29°35'19 в. д.
          Река: Дунай
          Год основания: 1746
          Городской совет: ул. Кирова, 27

          И снова у бабы Любы. В поисках лодки. Случайная встреча. Вилково уже не тот… Тщетные поиски, день второй. Второй выстрел.

          Нас высадили недалеко от Рыбозаводского моста. Метров за двадцать от него есть бетонные плиты, выложенные вдоль берега. Саша причалил, и мы стали выгружать вещи. Сам он поплыл дальше по каналу. Лодки ставят на стоянку за мостом. Там специально оборудован берег, с мостиками и крюками для швартовки. Сразу за мостом расположен причал для туристов, откуда мы начали путешествие на Очаковский. Это и есть причина, почему мы вышли раньше: не хочет лодочник встретить Витю-Холодца с «его клиентами» в своей лодке.

          Я взвалил рюкзак на плечи, Миша взял свой и чемодан с аппаратурой. Такси или пешком? Миша звонит бабе Любе: примет ли она нас снова? Баба Люба ответила готовностью. Тогда второй вопрос: не могли бы вы вызвать для нас такси? Мы там-то и там-то. Та ответила утвердительно. Радуясь успешному завершению этапа, мы неспешно поплелись к дороге, ведущей на мост. У этой дороги расположен какой-то магазин, возле которого довольно оживленно. Публика, правда, тусуется специфическая: какие-то мужики средних лет и старше, уже явно накачанные пивом, ведут беседы развязанным языком. Почти напротив магазина, с противоположной стороны дороги, находится остановка. Пыльная и безлюдная. Мы подошли к ней и скинули рюкзаки на бетон. Ждем такси. Проходит пять минут… десять… пятнадцать… Ничего, похожего на такси, не приехало. Странно. Миша снова звонит бабе Любе, но в этот раз на звонок не отвечают. Ждем еще.

          И вот я замечаю до боли знакомый силуэт… Идет по мосту в нашу сторону. Витя. Да, это он! Мы отвернулись в другую сторону. Лодочник вальяжно поплелся к толпе у магазина. Там он обменялся репликами с отдыхающими культурно земляками. Прошел также медленно мимо нас и свернул за угол в переулок за остановкой.

- Давай, наверное, пешком пойдем, - предлагаю я.

Миша не очень-то хочет, но перспектива встретиться с Витьком подстегивает к принятию положительного решения.

- Ладно, пошли!         

Никольская церковь. Наводнение в Вилково 1968-69 гг.
Источник: http://vilkovo.pp.ua/

          Не надо знать карту Вилково, чтобы легко ориентироваться на местности. Если не забредаешь случайно в старую часть города, где вместо дороги – доски или настилы, приподнятые над влажной землей или над ериками, - то заблудиться довольно сложно. Мы пошли по бетонной дороге. Через несколько десятков метров сворачиваем налево, минуем Рождественскую церковь и держим путь к Свято-Николаевской церкви. А добравшись до нее, мы покупаем в магазине по соседству продукты на сегодня и сворачиваем на улицу Октябрьскую, где дом бабы Любы стоит. Если кто задумается, почему у улицы этой такое странное название – взяли и назвали ее в честь десятого месяца года - то могу пояснить. Переименовали улицу (по закону «О декоммунизации»). Название старое – «имени Октябрьской Революции». Название решили подсократить, но чтоб напоминало о былом. Маленькие поселки просто пестрят, то есть пестрели, названиями «той еще» эпохи. Улицы в Вилково переименовали. Вот только не везде успели вывески обновить. На домах брошенных, которые встречаются даже на центральных улицах, старые таблички остались. Так, мы узнали, что главная улица Вилково, Рождественская (по названию церкви, из ворот которой улица начинается), называлась ранее Ленина…

          Баба Люба заказать такси забыла. Это сразу выяснилось, как только мы переступили порог ее радушного дома. Баба Люба извиняется, что-то отвлекло женщину. То гости с церкви придут, то рыбу принесут на продажу, то кто-то из детей заедет пообедать, то хор ее наведается. Активна баба Люба в своем возрасте. Успевает и на кухне, и на базаре (торгует там в рыбных рядах), и в церковь сходить, и в хоре позаниматься… Ну да, не успевает за хозяйством маленько. Но приоритеты у женщины расставлены четко: главное, чтоб есть было что, чтоб душа не плесневела. Миссию свою женскую баба Люба выполнила сполна. Пятерых вырастила. Мать-героиня, значит. Дали ей этот дом за геройство и за труд на рыбзаводе. Семья переехала в него из старого района Вилково – одного из тех мест, что стоят на бывших плавнях дунайских – из старых районов, изрезанных ериками и утопающих в густой зелени.           Мы поднялись на второй этаж в ту же комнату, где уже довелось ночевать ранее. - Я даже вашу постель не убирала, - похвалилась баба Люба. – Знала, что вы вернетесь!

          Поскольку время раннее, время обеденное, то план такой: пообедать и отправиться к набережной на поиски случайного рыбака, который мог бы нас забросить на остров Полуденный. Набережная – это то место, где должны обитать рыбаки. Не этому ли нас учили родители?! Проверим. Но, как оказалось, не стоит быть столь тривиальным в мыслях своих. Рыбака можно найти в таких неожиданных местах как: базар, пивбар или кафе, магазин по продаже снастей, в записной книжке какой-то тетки у прилавка с копченой рыбой… Да мало ли где. Но стереотипы поиска гонят нас в наиболее очевидное место – на набережную Вилково.

          Мы пообедали и спрятали остатки скоропортящихся продуктов в огромный холодильник бабы Любы. В огромном холодильнике едва нашлось место для полкило сосисок, бутылки кефира и леща холодного копчения, купленные нами накануне. На меня начала сыпаться мороженая рыба разных видов из верхней полки холодильника. Там класть некуда, и я кое-как пристроился на нижней, уложив все свое поверх чего-то другого. Мы вернулись в комнату, взяли фотоаппарат и деньги. Теперь на поиски!
       

Памятник староверу. Вилково.

     Набережная Вилково – довольно условное название. Сразу за домом бабы Любы, через дом, начинается площадь или, как ее называют местные, речной вокзал. Это небольшая площадка с двумя памятниками: отцу Николаю и староверу. С краю площадки расположился офис «Пеликан-Тур» - местного тур-оператора. К речному вокзалу пристают исключительно туристические корабли и круизные лайнеры. Здесь же находится пункт пограничного контроля. Иностранцев специально сюда возят, чтобы поводить по старым улочкам Вилково, показать местную экзотику: мощенные деревом дорожки вдоль ериков, каналы, дома старые. Не по всем улочкам водят заморских дядек, а только по тем, на которых доски заменены на новые, прочные. По тем улочкам, где заросли бурьяна и осоки не столь устрашающи и еще не подобрались вплотную к дорожкам; там, где не пружинят под весом человека доски от старости и нет проломов сгнившей древесины. Водят группы интуристов обязательно с экскурсоводом, идущим во главе гомонящей толпы. А как же по-другому: туристы, в основном, пенсионного возраста. Бабушки и дедушки-бюргеры из сонной Европы. Не дай бог оступятся, потеряют равновесие… и кувырк в канаву с водорослями…

Группа туристов с экскурсоводом (нет, это вовсе не собака
ведет экскурсию :)). Вилково.

          В районе речпорта нет обычных рыбацких лодок. Мы свернули налево и пошли по дороге вдоль берега. Слева от дороги сплошным рядом тянутся домики местных жителей, а справа от нас – прибрежные заросли, а за ними, метров через пятнадцать, береговая линия. Иногда заросли расступаются, уступая место прорытому каналу. Это заезд для лодки. В таких каналах можно увидеть одну-две лодки. Встречаются подтопленные, брошенные.

Лайнер из Европы (Базель) в порту Усть-Дунайск. Вилково.

          На удивление, улица почти безлюдна, не считая нескольких ребятишек, играющих у своих домов. Никаких рыбаков. Ау-у! Видимо, они где-то отдыхают, но где?! Возле одного из домов женщина что-то делает на участке земли. Мы расспросили ее, не знает ли она кого-то с лодкой с прицелом на остров Полуденный? Женщина пенсионного возраста начала много чего рассказывать, но все не в тему. Я понял, что задерживаться не стоит. Мы попрощались с разговорчивой вилковчанкой и пошли дальше. Больше никого мы не встретили. Странно. Значит, рыбаки «водятся» не в этих местах. «Набережная» уперлась в прибрежные заросли, и мы свернули вслед за дорогой в сторону от реки.

          Погода начала портиться. Как и обещали по прогнозу. Нагнало тучи, солнце скрылось, и начал накрапывать мелкий противный дождь. Ветер усилился до сильного. Мы еще немного прошли по улице. Прохожие почти не встречаются, и дождь усиливается. Увидев развесистое дерево, мы кинулись к нему, надеясь, что дождь хотя бы стихнет. Что делать, где искать лодку? У меня нет ответа… Главное, не стоять на месте, и провидение само подскажет решение…

          Хорошо писать такие умные слова в тепле и комфорте комнаты, но на улице не все решения очевидны. Мы стоим у мощного ствола дерева, занимающего пространство между бетонной дорожкой и покосившимся забором. В такую погоду разгуливать улочками Вилково уже не хочется. Да и найти кого-то не светит. Мы простояли около пятнадцати минут, пока дождь стих. Стих, но не прекратился. Мелкий дождь водяной пылью стоит в воздухе.

- Пошли, что тут стоять?!

- Пойдем.

Вы вышли из убежища и двинулись вперед по безлюдной улице.

- Даже и спрашивать не у кого, - прокомментировал Миша очевидное.

Стало прохладно. Взмокшие рубашки продувает холодным ветром.

- Надо какие-то идеи… Поговорить с кем-то надо!

- Так нет никого! Ты ж видишь!

- Давай хотя бы вот в этот магазин зайдем и у продавщицы поспрашиваем… - эта идея мелькнула у меня в голове, когда я увидел выходящего из магазинчика мужичка в десяти метрах от нас. Тот быстро сел на велосипед и скрылся из виду.

- Ну, давай…

Сквозь остекление второй, внутренней двери (наружная дверь распахнута) видно, что в магазине людей нет, кроме одной покупательницы. Значит, продавщица спешить не станет.

          До нашего появления продавщица и покупательница беседовали. Когда мы вошли, обе уставились на нас. Мы поздоровались, как это повсеместно принято в маленьких сельских продуктовых лавках. Женщины ответили на наше приветствие. Почему-то сразу стало понятно, что женщины просто общались про то да се, поэтому я сразу перешел к делу… Странные вопросы я задаю в магазинчике, что стоит на улице Красногвардейской. Про остров, да про людей, что туда могут ездить, спрашиваю. Продавщица не смогла никого конкретного вспомнить с острова Полуденный. Она также не знает, кто туда может отвезти. В общем, не из той сферы человек.

          Однако в разговор вмешивается ее собеседница. Покупательница – так я сначала решил. Но она ничего не покупает. В руках у нее большая сумка, и мне показалось, что в ней бутылки. Небольшие такие, как от пива. При малейшем движении руки, в сумке что-то позвякивает и перекатывается. Женщина не стара, ей навскидку лет сорок, но она какая-то потрепанная, изношенная, помятая… Лицо закладывающей дамы, в общем: взгляд не горит огоньком, мешки под глазами, кожа на щеках утратила упругость, а лоб пересекают несколько морщин, которые не под силу разгладить даже фирменными средствами группы «тридцать пять плюс». Картину увядания (боже, как страшно, должно быть, встретить такую «Наташу» лет через пятнадцать-двадцать, особенно, если знавал ее в молодости!) дополняет охрипший огрубевший голос (готов поспорить, женщина курит, а в сумке – парочка бутылок «хмельного») и растрепанные волосы, выкрашенные под жгучую блондинку. «Да-а, рыбачка Соня уже не та…», - промелькнула в голове мысль. Однако «Соня» оказалась разговорчивой. Женщина расспросила, кто мы и как очутились здесь, в Вилково, и зачем ищем лодку на остров?

- Ребята, пойдемте со мной! Возможно, я чем-то смогу вам помочь, - скрипучим голосом говорит «покупательница».

- Куда пойдем?! – удивились мы.

- Ко мне, куда же еще! – невозмутимо парировала блондинка. – Да не бойтесь, не съем!

- Мы не испугались! – отшучиваюсь я. - А вы далеко живете? – уверен, что близко.

- Совсем близко!

- Ну, пойдемте!

          Я не очень-то понимаю, зачем нам идти в гости, но погода на улице не располагает к прогулкам. Странно немного кажется, что двух здоровых мужиков, заглянувших в магазин, приглашают зайти в гости. Может, я что-то не понимаю в гостеприимстве, в правилах добрососедства? Видимо, так. В большом городе отвыкаешь от простых человеческих ценностей: открытости и готовности помочь путнику.

          Мы следуем за блондинкой к выходу. Какие еще варианты для продолжения поисков? Может нам, наконец, повезет?

          Женщина, и впрямь, живет в полусотне метров от магазина. Пройдя по мокрой улице, мы вышли на перекресток, свернули и вскоре очутились перед высокими металлическими воротами приватного хозяйства. Хозяйка отворила калитку и пропустила нас вперед. Мы попали в очень узкий дворик. Фактически, это и не дворик, а стесненное пространство между стеной большого дома и забором. Над дорожкой нависают зреющие гроздья винограда. На дорожке сидят две кошки, навстречу нам выбежала собака размером с овчарку. Кошки спрятались, а собака остановилась и уставилась на двух незнакомцев.

- Она безобидна, - отозвалась женщина за нашими спинами. – Идите вперед, она не тронет.

Мы прошли по бетонной дорожке, собака отступила в сторону и завиляла хвостом хозяйке, следующей за нами. Мы оказались у крыльца дома. Блондинка обогнала нас и открыла дверь ключом. В прихожей стоит несколько пар обуви. Женщина поставила сумку на пол, отчего содержимое торбы звякнуло, предательски и однозначно указывая характерным звуком на бутылки.

- Проходите, мальчики!

Мы разулись и прошли в дом. За прихожей находится кухня. Кухня тоже проходная, но дальше идти, наверно, не стоит. Вот и стулья тут имеются. И столик есть.

- Кстати, мы еще не познакомились, - вдруг вспомнила блондинка. – Меня зовут Наташа.

- Очень приятно, я Костя…

- А я Миша…

- Костя и Миша… кофе или чай будете? – предлагает Наташа.

- Не вижу причин отказываться! Мне кофе!

- И мне тоже, - делает выбор Миша.

- Хорошо, сейчас будет. – Наташа наполнила чайник и поставила на газ. Открыла настенный шкафчик и достала банку с кофе.

Пока чайник вскипает, мы снова поворачиваем разговор к проблемному вопросу.

- Да, сейчас я позвоню кое-кому. Возможно, что и получится.

          Хозяйка исчезает за шторкой двери, идущей из кухни в комнаты. Возвращается она уже с телефоном и блокнотом. В старом, обшарпанном блокноте много записей. Наташа находит нужный телефон и звонит. Расспрашивает собеседника о Полуденном. Нет, этот звонок – пустой выстрел. Следующий номер… В этот раз кто-то подсказывает, кому стоит позвонить. Третий звонок, по наводке. Наташа объясняет в трубку, кто мы (туристы!) и куда хотим попасть. Есть «попадание»! Поговорив с минуту, женщина передает телефон мне.

- Сам поясни, что вам надо.

Я беру потертый простой сотовый из рук Наташи. Чайник начал свистеть на плите, и хозяйка отошла налить нам кофе.

- Алло! Добрый день… Меня зовут Костя.

- Игорь, - представился человек на том конце.

          Игорь, выслушав мой рассказ-представление, спросил, сколько нас, на сколько дней планируем быть на острове и сухо перечислил, что он может нам предложить. Коттедж и «полный фарш» к нему. А именно: о стряпне думать не надо – вам приготовят, баня, сауна, рыбалка, ТВ, уха из свежей рыбы… Я молча слушаю, но понимаю, что цена подразумевается немаленькой. Слушаю дальше. Меня интересовало, прежде всего, электричество. - Электричество есть круглосуточно от солнечных панелей.

Вот же черт! Только не это!!!

- А генератор у вас есть?

- Есть. Два генератора. Включим генератор, если вам так надо.

- Сколько будет людей с нами. – Понятно же, что место рассчитано под туристов.

- Никого. Только сторож, он же и работник по хозяйству, но он вам мешать не будет. Он живет отдельно.

Главный вопрос. Я уже понял, что будет дорого.

- Сколько будет стоить проживание за сутки?

- Двести долларов.

Каковы бы ни были удобства, но такая цифра просто не вписывается в бюджет экспедиции.

- Извините, Игорь, но для нас очень дорого. Мы ищем вариант с минимальной ценой. Фактически нам нужен только ночлег, столик со стулом и электричество.

Я объяснил Игорю, что мы будем делать на острове, и что ТВ и сауны не входят в нашу программу. Собеседник задумался, но недолго.

- Что ж… Тогда минимум, который могу вам предложить – это двести пятьдесят гривен с человека (мое прим.: $10 в день).

- А двести?

- Нет, не имеет смысла за меньшую сумму…

- А сколько будет стоить лодка на остров и с острова? – Я решил сразу расставить все точки над «i».

- Мой человек отвезет вас за 200 гривен.

- Туда и обратно за двести?

- Да.

Я подумал, что мне показалось, потому что остров Полуденный находится более чем в два раза дальше от места нашей последней стоянки. Я переспросил цену и получил подтверждение. Вот она – реальная стоимость лодки!

- Я вас понял. – Мы подумаем, и если решим, то я перезвоню.

          На этом разговор закончен. Мне показалось, что «бюджетное предложение» Игоря также довольно высоко будет для нас, но… на лодке он не наживается! Миша советует соглашаться, но мне спешить не хочется. Контакт есть, и предложение уже сделано. Можно еще поискать.

          Мы пьем кофе с печенюшками. Мне начинает нравиться местное гостеприимство. Вот же, сидим в доме у человека, с которым полчаса назад познакомились случайно в магазине, а она нас и в дом на кофе позвала, и помогает с поисками нужного контакта. Да уж, не судите по внешности!!! Наташа сделала еще несколько звонков по номерам из блокнота. Кто-то из ее контактов снова назвал ей Игоря, с которым я поговорил. Никого из Полуденного больше найти не удалось.

          Мы поблагодарили женщину за помощь и за кофе. Дождь прекратился, и засиживаться больше не стоит. Мы стали прощаться, но Наташа в прихожей сказала, чтоб мы зашли еще через час. Придет ее муж с работы, и может быть он сможет подсказать, к кому обратиться. Возможно и зайдем…

          Что делать час? У меня пока нет понимания, куда отправиться на поиски. Недолго думая, мы решаем просто предаться прогулке по старому городу, по тем местам, ради вида которых сюда, на крайний юг Украины, и едут туристы. У Миши фотоаппарат, и это сильный аргумент в пользу такого выбора.

          Выйдя за ворота на дорогу, мы направляемся к Рождественской церкви, из ворот которой шумной толпой выходит свадебная процессия… В Вилково есть три церкви: Свято-Николаевская, Рождественская и Святоникольская церковь. Только Свято-Николаевская – православная, две другие – старообрядческие.

Свято-Николаевская церковь,
Вилково.

Свято-Николаевская церковь, культовое сооружение, 1850 г.

Православная церковь нового обряда была заложена в Вилково в 1818 г., и спустя 7 лет освящена во имя Св. Николая Чудотворца. В 1902 г. на месте деревянного храма на средства прихожан возвели новую каменную церковь. В её архитектуре переплелись идеи барокко и модерна. Иконостас создан под влиянием работ мастера Фаберже. В храме хранятся реликвии, привезённые вилковчанами из разных стран.

Рождественская церковь,
Вилково.

Рождественская церковь, культовое сооружение, 1854 г.

Старообрядческий храм Рождества Пресвятой Богородицы, по легенде, построен на месте первой деревянной церкви, которую возвели в XVIII в. переселившиеся в эти края старообрядцы-липованы. Колокольня высотой 32 м была пристроена спустя 19 лет. В 1954 г. храм был закрыт, в 1980 г. часть здания сгорела. В 1990-х гг. началось возрождение церкви. С колокольни открывается чудесная панорама города, реки и каналов.

Святоникольская церковь. Вилково.

Святоникольская церковь, культовое сооружение, 1909-13 гг.

Новая старообрядческая церковь построена в нач. XX в. на территории посёлка Ново-Вилково, на о. Калимбейка. Она хорошо видна с Дуная и вызывает восхищение у прибывающих в город водным путём. Светло- и тёмно-голубой цвета стен на фоне неба создают эффект парения. Внутреннее устройство соответствует традициям липован - церковь разделена на мужскую и женскую половины, скамейки поставлены только для пожилых и больных.

Источник: http://vilkovo.pp.ua/

          

Христианский храм «Новое поколение». Вилково.

Пожалуй, местные жители могут поправить меня: не три церкви. Прогуливаясь по улочкам Вилково, мы обнаружили новомодный храм. Плакат у входа гласит, что перед нами «Христианский храм «Новое поколение». Расположение окон на фасадной стене – в виде креста. Ни куполов, ни распятия, кроме того, что стилизовано особым расположением оконных проемов, не видно. Прилегающий участок напоминает частное землевладение. Честно говоря, мне не раз доводилось видеть подобные храмы в других странах. Например, такой аскетичный стиль (минимализм) в архитектуре характерен для церквей в Южной Корее. А вообще, не на храм идут смотреть верующие. Ну и мы придираться не будем!         

Ерик с гниющими лодками

          Стоит отметить несоответствие между реальной картиной Вилково, с его старыми мощеными улочками и каналами, и тем шаблонным образом, который подается в рекламных проспектах или сайтах туристических компаний. Безусловно, виды, которые открываются туристу, прогуливающемуся по старой части городка, уникальны. Каналы (ерики), деревянные лодки местного изготовления (в основном), мощеные, деревянные дорожки, приподнятые над землей, - все это увидишь только в Вилково. Часто встречаемое в рекламе туркомпаний сравнение поселка с Венецией некорректно. Происхождение и роль каналов в Вилково иное, чем в известном итальянском городе. В Вилково каналы – это часть дренажной системы. Земля вокруг каналов – это плод труда рук человеческих, участки земли возникли из дунайского ила, который ежегодно черпали из каналов, проходящих у жилища. Вода в устье Дуная несет тонны частиц ила, она мутная. Частицы ила оседают в каналах все лето, а пополняется ерик свежей водой в весеннее половодье и осенью, когда воду нагоняет ветрами. Местные рассказывали нам, что в советское время обязанностью местного жителя, каждого вилковчанина, была чистка канала от ила и водорослей. Если ты жил вдали от канала, и черпать плодородный ил на свой огород необходимости не было, все равно горсовет давал участок ерика для очистки. Отношение к этой обязанности было по-серьезному! Например, без справки о выполнении работ по очистке моряку не давали разрешение на плавание. А в море многие работали. Сейчас ситуация изменилась: обязанности содержать канал у дома в чистоте нет. Каналы полностью заросли тиной и кувшинкой. По берегам догнивают деревянные посудины, отслужившие свой век. По каналам локального значения никто больше не плавает на лодках! Не видели мы такого. Повсеместная картинка с густо заросшими сплошным зеленым ковром каналами говорит сама за себя…
       

«Перекресток»

Есть исключения. Это основные водные магистрали Вилково, основные каналы, выходящие в дунайские гирла. По ним плавают на лодках, моторках и катерах с высокой палубой, пригодных и для морских прогулок. Канал в районе Рыбозаводского моста глубиной около двух метров и шириной метров пять. Раньше был глубже и шире, поскольку по нему проходили морские суда, доставлявшие рыбу на переработку. Сказанное относится и к другим магистральным каналам: мелеют и зарастают.

В царстве Аида… Вид с мостика через ерик. Вилково!
…Представьте, река Аид, ведущая в царство мертвых - Тартар. Через «реку мертвых» лодочник перевозит путников за плату. В кустах видна его лодка, а сам он, наверняка, спит на ее дне в ожидании сплава. Зелень вся померкла, ничего живого не осталось на берегах мертвой реки: зеленый цвет уступил место цвету тления и праха. Невооруженным взглядом видно, что это гниющая, отравленная вода, источающая зловонный губительный туман, лишающий рассудка. Через миг из воды появятся тянущиеся костлявые руки чертей и утопленников, стремящихся затянуть в трясину все живое... Это не река Аид, друзья, это все современный поселок Вилково! 

         

Судоходный (магистральный) канал у Рыбозаводского моста

          По дорожкам в старой части Вилково мы доходили до самого дунайского берега. В местах, где ерики выходят на большую воду, вода более-менее чистая… Тут следят за этим, ведь в каналы заходят на лодках. Однако уже в двадцати-тридцати метрах в сторону от реки ерик становится для лодки непроходным (по моей оценке). Ериками перестали пользоваться для перемещения между домами.
       

Ерик локального значения («улица»)

          И все же. Несмотря на приметы упадка жизненной активности в поселке, следов запустения и стагнации, хочется еще и еще бродить зелеными улочками старого города, любоваться невероятным сочетанием двух стихий – воды и суши – и гармонии бытия местного люда.

          В районе старого Вилково дома по большей части скромной постройки, имеют небольшой земельный участок (скорее всего, рукотворный!). Здесь тихо, потому что никаким транспортом, кроме водного, заехать сюда невозможно. А с запустением каналов – водных магистралей – стало и вовсе тихо. Иногда тишину нарушает пронзительный лай одинокого пса, скучающего на привязи у скромного старого домика, едва видного с дорожки сквозь заросли высокой травы и чистотела.

«Работаем без выходных»… Это ода трудолюбию или
расписание? Миша пытается понять, кто там, в кустах,
может работать?!

          В северной части Вилково, – та, что находится со стороны въезда в городок, – хозяйства разительно отличаются от дворов, стоящих в плавнях. На севере каналов мало, больше земли, есть дорога, пригодная для проезда на машине. И дома здесь строят по-богатому, с металлическим высоким забором, коваными решетками, с крышей, крытой металлочерепицей и с интересным узором из цветной плитки, украшающим стены дома. Я не думаю, что это сплошь дома вилковчан. Иногда такие дома стоят среди простых домиков или по-соседству с покинутыми участками и разваливающимися халупами. Эти хозяйства выглядят, как свежая поросль после дождя. Мы проходили мимо нескольких таких домов у берега Дуная. У одного из них от реки прямо во двор прорыт канал, по которому заходит катер для морских прогулок. В другом – часть участка занимает озеро, двумя рукавами сообщающееся с рекой. Я теряюсь в догадках, кто тут может жить?! В городе не видно блеска и лоска зажиточной жизни. Пожалуй, об этих элитных поселенцах больше знают местные жители…

Эта часть ерика чистится, а берега укреплены от размывания. Но такой вид, скорее, исключение. Выход в Дунай через двадцать метров.

___

          Дом на Октябрьской. Вилково.
          13 августа 2016 г, 08⁰⁵ утра

          Это августовское утро не кажется столь приятным, как могло бы быть. У меня день рождения, и меня тешит, что я далек от обыденной обстановки в этот день. Тревожат же меня мысли, что до сих пор не ясно, как мы собираемся попасть на Полуденный? Об этом мы говорим сейчас с Мишей. Вечером накануне мы изучили карты острова (аэрофотосъемку). Стало понятно, что поселения есть лишь на небольшой части Полуденного, на той его стороне, где от Очаковского гирла отходит рукав Полуденного гирла. Со стороны Очаковского гирла на Полуденном есть следы пребывания человека, но на снимках едва угадываются какие-то незначительные строения типа «сарай». Трудно сказать, живет ли кто-то постоянно там?

Вилково. Вид с колокольни (фото с ресурса www.tgavan.com.ua)

          Оптимизма такая картина не добавила. Позавтракав, мы решаем продолжить поиск «контакта» в несколько ином направлении. Теперь это будет базар и кафе. Попутно надо что-то купить в дорогу из продуктов. До базара идти недалеко, около семи минут по прямой. И день сегодня базарный – суббота. Баба Люба отправилась в церковь, не дожидаясь, пока ее постояльцы расправятся с завтраком. «Не в хохляцкую, а в нашу, старообрядческую, иду», - заметила она перед уходом, когда я спросил, почему это она так спешит? Свято-Николаевская церковь находится у базара и автовокзала, но это не для настоящего липована. Для настоящего – церковь на Калимбейке. Туда и спешит баба Люба-липованка. Ключ она не оставила, но перед уходом попросила нас дверь входную плотненько закрыть, да и калитку тоже не бросать отворенной. В остальном, охрана – это забота любимого песика бабы Любы, Шарика, – дворняги не более грозной и ростом ненамного выше, чем ее кот «А-ну-брысь-отсюда-негодник-эдакий», который, правда, любимый менее.

          Вход на базар украшает большая металлическая решетка с надписью «Рынок». За воротами людно. Мы проходим через ряды и входим в крытую часть рынка. Справа от входа торгуют рыбой. Спросим у продавцов? За прилавком, заваленным рыбой разной, в основном вяленой и копченой, стоят две женщины. Услышав про Полуденный, одна из них начинает что-то вспоминать. Потом она достала телефон и начала рыться в контактах.

- Вот, нашла. Запишите.

Я достал блокнот и приготовился писать.

- Игорь К… Номер …

Записал. Уж не тот ли это Игорь, с которым я говорил вчера? Мы вышли из базара на улицу.

- Мне кажется, что это тот же человек, с которым вчера я говорил по телефону, - поделился я подозрениями с Мишей.

- Ну, если это и так, то можно было б к нему и поехать… Уже долго ищем и ничего не находим!

- Да, точно, это он! – Я смотрю в список своих исходящих звонков. – Такое впечатление, что на Полуденном больше никого и нет…

- Куда теперь идем?

- А давай еще пройдемся по улице к овощному, в сторону въезда в город. Может, кого-то встретим интересного…           Улица Рождественская, она же центральная, довольно длинная. Вот только шансов встретить мужика с лодкой на ней равны нулю: от воды далеко. Есть несколько кафе на улице, прямо у дороги. Может расспросить посетителей?

          Мы молча идем по тенистому тротуару. От центра до выезда из города примерно с километр. Где-то на средине этого пути стоят два небольших кафе со столиками, выставленными вдоль тротуара. Вот и первое из них.

          Мы свернули с дороги и зашли вовнутрь небольшого помещения. У прилавка возится барменша. На мои вопросы она ответить не смогла и посоветовала обратиться к посетителям, сидящим на улице за столиками. Мы вышли к столикам. Три из них заняты. Чтоб не бегать от столика к столику, я решил обратиться сразу ко всем, словно торговец различными безделушками в вагоне электрички… Вот тут нам и посоветовали «Витю-Холодца». Об этом я писал выше.

          Не вариант. Только не он! В следующем кафе не было посетителей, оно еще не открылось. Через сотню метров будет овощной магазин, а до него кафе больше нет… Уже подходя к овощному мы заметили небольшой магазинчик, где продают рыбацкие снасти. А если попробовать здесь?! Уже с каким-то вкусом отчаяния, я подошел к прилавку с разнообразными товарами для настоящего рыбака. Торговля идет бойко. Какие-то ребята покупают мотыль и макуху. Я улучил момент и вывалил свои вопросы продавцу – парню за кассой, лет тридцати. Он выслушал меня и кому-то начал звонить (к моему приятному удивлению, люди в Вилково нам попадаются чрезвычайно отзывчивые к нашим мелким проблемам). Продавец сделал пару звонков знакомым, но никто не смог назвать нужного человека на Полуденном. Парень за прилавком развел руками: извините, не получилось помочь! Мы поблагодарили паренька за участие, предоставив его следующему покупателю, и вышли из магазина.

          На улице у магазина нам принялись помогать школьники: ребята – им по десять -двенадцать лет – были в магазине и слышали о нашей проблеме. Удивительно, но нам сегодня везет на помощников! Ребята стараются, один из них тоже сделал несколько звонков. К сожалению, снова ничего!

          Ладно, идем дальше. Проходим овощной «Глория». Дальше улица заканчивается, точнее, заканчивается тротуар, а дорога идет мимо заправки и кладбища. Напротив заправки есть еще одно кафе. Мы туда. В нем посетителей еще нет. Спрашиваем у барменши. Ну же, выручай, родная!

          «Допрос с пристрастием» дал нам некоторое направление для дальнейших поисков. Женщина не знает напрямую людей, плавающих на Полуденный, но записала нам имена двоих, кто «вероятно, сможет помочь». Оторвав клочок бумаги от какой-то ведомости, она написала убористым почерком:

          Саша М…цкий - пивбар держал
          Аня М..ева – магазин «Рыбак», хозяйка.

Далее следуют два номера телефона Ани. На словах барменша пояснила, что подробности надо спросить в указанном пивбаре, где-то в районе бывшего рыбзавода, а сам Саша М. живет на улице…

- …на улице… как же вам пояснить… - задумалась женщина.

- Ну опишите, где она, эта улица? Мы тут, намедни, прошерстили старую часть Вилково пешком...

- Да? Ну ладно. Рыбозаводской мост знаете?

- Конечно! – невозмутимо ответили мы. Еще неделю назад мы не имели о нем ни малейшего представления. – Нам туда? – Я сразу припомнил у въезда на мост магазинчик с алкашами у входа, который вполне мог бы сойти за пивбар.

- Нет! От моста влево идет улица…

- Да-да, я видел, - снова подтвердил я.

- Вам не она надо, - опять остановила меня барменша. – Параллельно этой улице, только через одну, идет та самая улица, на которой живет М…, хозяин пивбара.

Я запутался, но сказал, что мы поищем. Это другой конец города, но ничего. По меньшей мере, вторую в списке, «хозяйку Аню», искать не надо, ее телефоны есть.

Дорожка вдоль Дуная

         Мы вышли из кафе и свернули с дороги в жилые кварталы, ближе к берегу Дуная (чтобы осмотреть новый район Вилково). Время приближается к одиннадцати утра, а у нас почти ничего нет. Ничего надежного, кроме контакта с Игорем К., которому еще вчера звонили. Солнце начинает припекать. Утомленные долгой прогулкой и, в большей степени, подорванной верой в успех и

отсутствием новых контактов, мы решили прежде зайти домой и выпить чаю, а потом продолжить поиски «тех, кто, может быть, чем-то может помочь». Слабая это надежда на положительный результат, весьма слабая...

          Миша уговорил меня. Уговорил снова позвонить Игорю. Нам представляется, что плата за лодку на остров и обратно – двести гривен – названа справедливая. Черт его знает, может его коттедж и стоит той суммы, что он назвал: двести пятьдесят с человека? Миша звонит по номеру, добытому вчера у Наташи. Он поговорил, и его собеседник подтвердил все сказанное нам вчера. И еще он добавил, что мы будем одни, не считая сторожа.

- Едем? – еще раз спросил меня Миша, чуть отстранив телефон.

- Ладно, поехали! – Чего упорствовать, если за сутки не нашли альтернативы?!

Миша еще немного обсудил детали с хозяином коттеджа и договорился о встрече с лодочником – его человеком, который должен будет забрать нас у… Рыбозаводского моста.

- Это же не Витя? – уточнил я после разговора по телефону.

- Нет, это не он. Этого Русланом звать. Только встречаемся не сразу, а через полтора часа.

- Это хорошо, есть время сходить в магазин за продуктами.

Девочка на вечернем клеве. Вилково.

___

…Через полтора часа мы уже стояли в уговоренном месте за мостом. Ждать пришлось еще минут пятнадцать – парень где-то задерживается. Но наконец-то, он появился с другой стороны дороги и, приметив незнакомцев с рюкзаками, бодрым шагом направился к нам.

          Мы познакомились. Парень представился: Руслан. Я протянул ему руку для рукопожатия, но он покачал головой: «Я не здороваюсь за руку». Странно как-то, - подумалось мне. Ну ладно…           На вид парню чуть более тридцати, он небольшого роста (с высоты моей «колокольни»), плотного телосложения. Это значит – ни капли жира, одни лишь мышцы. И шустрым он оказался. Схватил сразу два рюкзака и понес к лодке. Мы тормознули его: обижаешь, товарищ! Мы тоже можем что-то нести!

- Извините, я немного задержался! – говорит по дороге к лодке Руслан. – Шеф мне звонит сегодня и просит забрать гостей на остров. А я как раз на похоронах был, родственника хоронили.

- Да ничего. Мы понимаем. – Парень всего-то минут на пятнадцать задержался.

- …ну я и попросил небольшой отсрочки, часа на полтора. Вы, наверное, теперь поняли, почему я не здороваюсь за руку?

Я не понял. Традиция такая, что ли? Уточнил.

- Нам нельзя здороваться сорок дней после похорон. Еще, - Руслан показал жестом на свое лицо, - бриться нельзя. Так что, скоро с бородой ходить буду.

Мне не знакомы такие традиции, наверное, это местные, липованские…

- Нам это на руку, отсрочка, - подхватил разговор Миша. - Вот, продуктов успели взять! – Мы взяли всего понемножку на четыре-пять дней: хлеб, вода в десятилитровом бутыле, каша овсяная, масло и картошка, и консервов несколько. Печенье.

- …Вижу. Значит сами питаться будете?

- Угу.

- К вашим услугам будет целая кухня. Освоитесь быстро!

          Вещи покидали в лодку и сами сели: я спереди, а Миша у мотора, сзади. Руслан отвязал свой старый «Крым» и оттолкнулся от берега. Несколько рывков за шнур стартера, и мотор зарычал, вода запузырилась у кормы. Я надел солнцезащитные очки: у лодки нет лобового стекла и должно неслабо задувать на скорости. Руслан развернул лодку, и на малом газу мы двинулись вдоль канала, аккуратно огибая байдарки, на которых тренировались юные спортсмены местной ДЮСШ. Как только мы миновали спортсменов, и последние дома исчезли за прибрежными зарослями, Руслан выжал ручку газу, и лодка рванула по каналу с бешеной скоростью. Такой «аттракцион», как езда на скорости по узким каналам дунайских плавен, стоит отдельной платы! Мне показалось, что очки мои под напором воздушного потока основательно вдавились в лицо. Я с восхищением смотрю, как камыши и прибрежные ивы проносятся мимо сплошным зеленым ковром и молю бога, чтоб на такой скорости мы не наскочили на мель. Потому как, может оказаться, что и летать мы умеем неплохо!

___

Остров Полуденный

Поместье. В эфире. Миссия «недоторканых» из Килии.

Остров Полуденный, grid: kn 45uk, UIA DU-01, EU-182
13 августа 2016 г, 14¹⁸ дня

          Сделав несколько крутых маневров на поворотах – канал местами разворачивается на девяносто градусов или разделяется на два рукава – лодка выскочила в Очаковское гирло. По широкому пространству реки гуляет средней силы ветерок. Лодка запрыгала на волнах, разбивая их на тысячи капель, которые иногда долетают до нас водяным облачком. Мы пересекли русло и прижались к правому берегу. Идем вдоль острова Очаковский. Кромки берега не видно: все заросло камышом. Камыш укрывает всю прибрежную сушу настолько, насколько это видно из лодки. Одиночные низкорослые деревца виднеются кое-где: борьбу за власть на береговой линии острова они проиграли… У берега почти нет волны, и Руслан снова прибавил скорости. От Очаковского гирла отделяется Полуденное гирло, которое yже раза в три. Проехав несколько километров по Очаковскому гирлу, мы свернули в спокойную воду пролива, разделяющего острова Очаковский и Полуденный. Со стороны острова Очаковский плавни по-прежнему подступают к самой воде. На берегу Полуденного видны деревья, высокие и низкорослые, склонившиеся к воде ветвями, словно любуются они своими отражениями.

          Мы заметили следы поселений. Нечеткие следы: покосившийся мостик у воды, разваливающаяся от времени пристань, скромный домик где-то в стороне от воды, скрывающийся за кустарником и одичавшим виноградником… Давно дорожку к воде никто не чистил. На Полуденном не видно рекламных плакатов с названиями турфирм или с предложением отдохнуть. Складывается впечатление, что остров покинут, а те немногие аборигены, что еще не съехали, только и ждут попутной лодки…

          Мы проехали по Полуденному гирлу с полкилометра, и Руслан сбросил скорость. Заросли на берегу расступились, и нам открылся вид на поляну с пирсом у кромки воды. На поляне стоит чудесный дом желтого цвета. Этот цвет – от лучей послеполуденного солнца, или материал стен имеет такой оттенок? Со стороны «поместье» выглядит ухоженным.

Коттедж на южном побережье о. Полуденный. QTH #2

          Нас предупредили, что хозяина пока не будет – всего-то несколько дней – и весь дом в нашем распоряжении. Мне нравится! Нам нравится!!! Течение в гирле сильное, левый берег, на который мы высадились, крутой. Ила не видно и близко. Вдоль всего берега оборудована пристань. За ней – лужайка с мелкой травкой. Идеально! И коттедж. Не надо быть искушенным знатоком «элитного» жилья, чтоб еще с улицы оценить дом. Первое впечатление – wow! Стены возведены из ракушечника, мансарда – из дерева и стекла. Крыша искусно выложена из камыша – местного строительного материала. Когда мастер (а именно мастер работал с крышей коттеджа) закончил укладку камыша, сделали фитинг поверхности: камыш подстригли, сформировав идеально ровную поверхность ската и граней. Толщина кладки крыши – около тридцати сантиметров. Идеально! На части покатой поверхности крыши – на удаленной от фасада стороне – расположены солнечные панели. Много панелей. Там же расположено какое-то энергонакопительное оборудование. Кондиционеров нет и не надо. Природные материалы – камыш и ракушечник – обеспечивают прохладу даже в самую большую жару.

          От пристани к коттеджу ведет дорожка, покрытая деревянным настилом. Это чтоб землю в грязь не топтать и пыль в дом не нести. У пирса стоят деревянные кресла для рыбной ловли, а на лужайке в легком беспорядке разбросаны несколько лежаков. Справа от лужайки находятся несколько хозяйственных построек, включающие летнюю кухню и гостиную по совместительству, а также сауну, стоящую у самого берега. От сауны в воду спускаются деревянные ступеньки. Глубоко!

          Проходим в дом. Руслан показывает интерьер коттеджа. Пространство первого этажа разделено на две части: огромную кухню и жилую часть. На первом этаже расположено три комнаты. В каждой могут разместиться по три человека. В отделке интерьера комнаты использована исключительно доска, струганная и вскрытая лаком. Кровати сделаны на заказ, также полностью из дерева твердой породы, весьма прочные и без избыточных элементов декора. Пол – паркетный. Удобно ходить босиком.

          Кухня – да это просто мечта хозяек! Встроенная кухонная мебель, печь с электроподжигом. Полочки и шкафчики, набор ножей, кастрюлек, посуды – все уже есть! Вода льется из крана абсолютно чистая… Но откуда?! Я не слышу звука подкачивающего насоса. Возможно, есть бак на крыше, и в работу насос включается нечасто. Но вода-то чистая! Как?!

          Холодильник – есть! Столы, стулья, скамьи – есть! Плазма на стене и каналы через спутник! Внешняя стена кухни – она имеет три огромных окна. Отличный обзор берега реки, а вечером прямо за столом можно наблюдать великолепный закат над плавнями острова Очаковский.

          Мы идем на второй этаж. Второй отдан полностью под номера этой частной гостиницы. Вид из номера над кухней на лужайку перед домом и реку просто великолепен. Через дверь в фасадной стене можно выйти на смотровую площадку и посидеть с чашечкой кофе. (Ах, да, мы же кофе не брали с собой!) Мы решили было остановиться в этой комнате, но потом благоразумно решили, что бегать к антеннам со второго этажа будет весьма неудобно. Спустились на первый и выбрали комнату с окном поближе к предполагаемому месту установки антенн.

          Ладно. За дело же! Главное поставить антенны до заката. И если помните, сложены они в рюкзаке просто похабно ввиду быстрых сборов на Очаковском. Последний вопрос – что будет служить нам мачтой? Мы обратились к Руслану: нет ли планок в хозяйстве, таких чтоб побольше? Оказалось, что такое добро имеется. Руслан метнулся в сарай (да, этот парень – шустрый малый, не ходит, а летает! Энерджайзер какой-то!) и вскоре вынес две планки. Метров пять каждая. Планки шириной и толщиной, как надо, только слегка сыроваты. «От загона с овцами осталось», - пояснил наш помощник. Овцы? Такое объяснение удивило нас, но… у богатых свои причуды.

- Сбить их надо, Руслан! – попросили мы. – Есть гвозди?

- Конечно!

Руслан снова побежал, но уже в другую хозяйственную постройку. Вскоре он вернулся с пачкой слегка проржавевших гвоздей и с молотком. Мы уложили планки с перекрытием на лужайке, и Руслан принялся сбивать. На краю одной из планок начал расти грибок от сырости. Выдержит ли?

          Готово! Мы закрепили на краю шеста перепускное кольцо, и пропустили через него веревку для подъема. Есть. Подъем. Конструкция не тяжелая. Не такая, конечно, как из сухого бамбука. Но все же… Когда планка была поднята на угол сорок пять градусов от земли, раздался сухой треск, и мачта переломилась посредине, в месте стыка двух планок. Верхняя часть гулко грохнулась на землю. Черт подери!!!

          Руслан бежит за пилой. Тут же прогнившая часть планки удаляется, а конструкция сбивается заново. Пять минут и готово. Снова подъем. В этот раз все держится, и высота мачты, по-прежнему, внушительная. Конструкцию мы приставили к деревянному каркасу навеса у фасадной стены и закрепили веревками. Вершину растянули двумя растяжками противоположно направлению веера антенн. Теперь осталось разобраться с тем комком из кабелей, «полевки» и веревок, который я намотал, сматываясь, почти сбегая, с Очаковского. Да, время на установку придется потратить немного больше обычного. Наша работа была успешно окончена аккурат к закату.

Коттедж в лучах заката

Антенны EM0E/p на о. Полуденный

«Коммутатор»

         Миша разложил аппаратуру на небольшом столике у окна в комнате. Все компактно и удобно: стол напротив окна, в комнате есть розетки и переходники, вязаный коврик на полу в стиле сельской избы…
         Руслан принес постельное белье, и комната наполнилась запахом свежести. Деревья за окном приобрели ярко-желтые оттенки: солнце начинает спускаться к горизонту. В доме тишина, нарушаемая приглушенным звуком телевизора в кухне, доносящимся сквозь приоткрытую дверь… Идеальное место для отдыха. Но…

          Включили трансивер. Как и ожидалось, помеха в эфире. Все та же, коварная «пила» шума стелется по диапазону 10 МГц. Солнечные панели, конечно! Проверили соседние диапазоны – все то же самое, что и на предыдущем месте стоянки, лишь чуток слабее. Вроде бы. Есть и плюс, конечно. Электричество не закончится к полуночи, и уверен, что никто не станет мешать работе. Есть доступ к плите, а значит, мы будем сами готовить. Игорь, хозяин коттеджа, говорил, что есть у него два генератора. Действительно есть. За домом, за хозпостройками, на самых выселках. Один из них такой здоровый, что стоит в отдельном сарайчике. Этот киловатт на двадцать пять… Почти электростанция. Рядом с выхлопной трубой часть стены и земля покрыты густым слоем сажи. От генератора тянется какое-то подобие магистральной ЛЭП – силовой кабель уходит куда-то за сарай. Запускать такой агрегат ради стоваттного трансивера и идеального приема просто какое-то безумство. Есть еще один генератор, он не в сарае, а лишь под навесом от дождя. Но и он довольно мощный, киловатт на десять. Нет, не будем ничего запускать! К тому же, для достижения тишины в эфире, скорее всего, потребуется вырубить всю систему питания от солнечных панелей. А ну его!

          Работать в эфире, невзирая на указанный выше недостаток, комфортно. Один работает, а второй может на кухне телик посмотреть, например. Или ужин приготовить. Мы уже привыкли, что с десяти вечера открывается проход на Японию. Стоит появиться первым, и последующие станции Страны Восходящего Солнца зовут стабильно, даже по нескольку станций одновременно. Сорока- или тридцатиметровый диапазоны – самое то. Так продолжается до начала первого ночи. Потом начинает проскакивать Северная Америка. Лучше перейти на двадцать метров, что обычно и делаем. Заканчивается проход? Тогда Миша переходит в RTTY (этим видом работал исключительно он). Снова зовут. Проход сворачивается к началу третьего ночи. Я обычно уже сплю, когда Миша отключает аппаратуру и… до утра. Утро – мое.

          По утрам могут быть довольно интересные QSO. Так, сработали с Новой Зеландией раз пять, Канадой восточной и западной, с Аляской… Из-за помехи мы выше 20 метрового диапазона почти не работаем. Дискомфортно, и не хочется зря обнадеживать станции, которые находятся ниже уровня шума.

          Острова дельты – место заповедное. Однажды поздно вечером, когда я уже спал, Миша слышал хрюканья диких кабанов. Совсем близко, за арыком, опоясывающим «имение» дугой. Соседние участки заброшены. На одном, на том, что справа, сохранился старый покосившийся домик и теплица. Выставлен он на продажу. Об этом гласит объявление, которое видно всякому, проплывающему по реке. В первый же вечер к пирсу соседнего участка пристал корабль. Не прогулочное «корыто», а такой… размером смахивающий на буксир, но больше и красивее. Пограничники, охрана заповедника??? Нет. Оказалось – частное судно. Какая-то дамочка пришла к нам на пирс и интересуется соседним участком. Руслан пояснил даме с корабля, что солнце уже зашло. А утром он все покажет!

- А можно мы тут прямо и заночуем? У соседней пристани? – спрашивает дама со «Star boat» (прим.: Star boat – англ.: яхта класса "звёздный").

- Да ради бога! – кричит ей Руслан и тихо добавляет: «Причаливали же так долго!»

          Какие впечатления сложились у покупателей при осмотре участка, я не узнал. Когда утренний проход закончился, корабля уже не было. Участок по другую сторону от дома – совершенно заброшен. Домик разваливается. У края арыка еще растет несколько фруктовых деревьев. Нам повезло со сливами: созрели как раз! Участок этот выкуплен Игорем. «Это так, чтоб соседей не было», - пояснил он позже. Пятнадцать тысяч зеленых «подарят» тишину в вашем доме. И действительно, соседей нет поблизости. Днем мы видим изредка одного-двух рыбаков, гребущих на веслах у противоположного берега и проверяющих свои снасти, замаскированные в камышах. Раз в день проезжает катер пограничников и раз или два раза в день – лодка «Вилково-тур», груженая туристами. Мне всегда нравится, как скучающая и, вроде даже, сонная публика на кораблике оживляется, видя наши антенны на рее; «руссо-туристо» быстро достают фотоаппараты и снимают, снимают, снимают... Десять секунд снимают, а потом они и их судно скрываются из виду. Что тут снимать в плавнях? Камыши и склонившиеся у воды деревья?! Ни нудистского пляжа, ни купающихся слонов на отмели, ни аллигаторов в камышах тут не увидишь. Местное население – и то выехало прочь! Ску-ко-ти-ща зеленая!!! Поэтому директор заповедника, он же владелец туркомпании, – малый не промах, – придумал одну фишку.

          Фишка в народе называется «поехать посмотреть на «Нулевой километр». Да-а… нет в Вилково ни нулевого меридиана – в Гринвиче есть, ни линии экватора – далеко отсюда до тропиков, ни арктического круга. Есть Дунай, впадающий в море. И придумал тогда Великий Ум, хозяин сей земли заповедной, малозатратное в реализации развлечение для праздношатающегося заезжего люда. Он посмотрел на карту и выбрал судоходное просторное гирло, которое было далеко от перспективы обмелеть в ближайшие годы. Дунай в районе Вилково разделяется на два крупных гирла: на Старостамбульское и Очаковское. Последнее короче. В том месте, где Очаковское гирло впадает в Черное море, установил Великий Ум памятный знак. «Очко» – не «очко», а говорят, что это цифра «ноль». «0 км». Это «ноль-кэ-мэ» означает, по Его задумке, что расстояния любые – по реке ли иль по воде – исчислять надо от этого знака. Мысль кажется столь оригинально простой, что просто взрывает мозг у неподготовленного туриста: ему кажется, что не узрев это «ноль-кэ-мэ», отчет про Вилково будет неполным. И потянулся турист смотреть на этот «знак» неиссякающим ручейком. Некоторые так проникаются мыслью об уникальности этого места в нашей Вселенной, что не «очкуют» по поводу возможного дискомфорта и ночуют на пляже с тургидом, чтобы утром встретить рассвет… пофоткаться рядом с «очком», съесть завтрак на морском бризе и снова погрузиться в лодку.

          Местные смеются с таких символов, вроде «0 км». Каждое гирло Дуная, а крупных их больше десятка, имеет свой «нулевой километр». Плыви по любому из них, и встретишь море, и свой «нулевой». А одна из самых удаленных точек «вхождения в море» будет на выходе из Старостамбульского гирла, но это далеко на Юг. Плыть часа два в одну сторону – слишком расходно, невыгодно для турпоездки… Местная элита решила пойти дальше и поддержать идею Великого Ума. Так сошлись звезды, что акция местных чиновников совпала с нашим временем пребывания на острове Полуденный. Мы не знали об этом ничего, кроме того, что ожидается на «вилле» прибытие важных гостей. «Сходка», но только у чиновников. Кажется, это называется «Выездное заседание». Среди них будет чин из СБУ… «поэтому, ребята, готовьтесь показать свои документы и разрешение на работу в эфире». Об этом нас предупредил Игорь накануне по телефону. Он и сам собирался прибыть «на виллу» в тот же день, но своим транспортом.

          «Прибытие» началось во время завтрака. Как же это неудобно! Сидишь, наслаждаешься овсянкой с остатками сосисок и бутербродом, чудесным видом из окна на водную гладь реки… С противоположной стороны от стола бубнит телик, Зеленский вошел в образ и не «отпускает». И тут – на тебе! Что там гудит за окном? Гул нарастает. Причаливает какой-то крейсер. Боевой корабль – и это не шутка! С крейсера сходит несколько пассажиров к нам на пирс. Следом причаливает катер бело-голубого цвета, забитый людьми. Катер служебный. Пассажиры выгружаются. На полянку перед коттеджем вывалило человек десять. Несколько из них в камуфляже, другие одеты в костюмы, и еще несколько из пришельцев «замаскировались» под туристов – в спортивных костюмах и шлепанцах.

          Вот же ж… Понаехали! Я кинулся в комнату будить Мишу, чтоб он хоть глаза продер как следует. Толпе весело, толпа шумит на лужайке. Радуются мужики холеные, с лицами круглыми и стрижками короткими, что вырвались на природу из офисов душных, из кабинетов своих серых, радуются, что пьянка-гулянка впереди у них. Не раз тут бывали, знают что к чему: рыбалка тут прямо с берега, сауна, бухло с собой есть... Но тут увидели они что-то необычное. То, чего никогда здесь не было. Антенны наши увидели. Они веером проводов и кабелей расходятся с шеста у стены дома по лужайке. Так и вижу их изумленные лица. Два-три человека достали свои айфоны и делают фото. Закончили. Вся толпа теперь направилась в дом. К нам.

          Я с досадой и в спешке проглатываю последние ложки овсянки, сожалея о прерванном завтраке и ускользнувшей навсегда ауре кайфа и полного утреннего релакса. Входная дверь открывается, и бурлящая толпа вваливается сначала в коридор, а затем и в кухню… Пространство заполняется многоголосием незваных гостей (мною не званных). Внезапно я почувствовал себя мелкой красноперкой в ставке с холодными карасями. И эти караси толпой приплыли к месту ежедневной кормежки. Пора уже…

          Я здороваюсь с коллективом «пришельцев». В толпе выделяется один малый – мужик нехудой комплекции, ростом ниже среднего, такой себе «колобок-весельчак», в футболке, в шортах ниже колен и в шлепках. Колобок начал с расспросов, кто мы и что это за провода на улице? Войдя в курс дела, он сказал, что хозяина сего «поместья» он хорошо знает… чуть ли не как облупленного. Ибо «кореша» они. Тут же мне сообщил, что сюда нагрянули они с благородной миссией: установить герб Украины на «нулевом километре». С остановкой здесь ненадолго. Сейчас вот подвезут «конструкцию» и вся команда поплывет дальше вниз по течению, к морю. «Пришельцы» осмотрелись и вышли во двор, а Колобок еще со мной. Он из тех, кто не умолкнет, пока Лиса его не съест. И не из чувства голода, а потому что Рыжей слушать уже невмочь! Колобок начал рассказывать про планы коллектива, объединенного единой благородной целью – прославить нашу державу на весь Дунайский Биосферный, поднять ее авторитет в глазах приезжающих туристов… ну и попариться в сауне, попить водочки и отведать ушицы из свежей рыбы. В командировке же! Он так увлекся рассказом о неофициальной части променада, что уже сыплет матом направо и налево, словно мы уже знакомы с десяток лет, а мат и есть его родной язык.

- А кто эти люди? – спрашиваю я его, кивая на его попутчиков, маячащих за окном.

- Это? О, это все большие люди! - серьезно сказал Колобок. – Вон тот, с голым торсом и в камуфляжных штанах, - видно, как над поясом слегка обвис его бледно-белый животик, - это мэр Килии. – Я всмотрелся: с трудом верю, что вот этот очкарик, который прямо сейчас решил сменить рубаху на зеленую футболку диверсанта, и есть главный человек в городе. - Наш парень, недавно из АТО вернулся, - добавил Колобок.

- Ага, вижу….

- А ты не из «сепаров» случайно? – неожиданно спросил Колобок.

- Нет, что вы! – заверил я его. – Я, это, родину люблю.

- А вон те трое, возле мэра, - продолжает Колобок, - это мои коллеги, депутаты из Килии. А вон те, у пирса, - у воды стоят два человека в трусах, а один… совершенно голый, - все переодеваются,- это из СБУ двое и еще погранцы местной заставы. А вон тот, в стороне, - это директор заповедника.

- Этого, Дунайского Биосферного?

- Он самый. Он бля... «се-е-пар», нах…, - почти прошипел депутат, - но не афиширует. Не хотел символ государственности – герб Украины – ставить на «Нулевом», - разоткровенничался Колобок…

- Да что вы?! Ах он такой!

- …Все письмами-отписками нас забрасывал, лишь бы не ставить трезуб. А почему не ставить?! Ведь туда всех туристов возят, иностранцев много… Это наша земля, б…ть, Украина, нах…, так пусть все видят это в наших символах! Чего тут, б…ть, стесняться?

- Как же вы его уговорили, директора упрямого?

- Да как, сказали ему, что если и дальше будет упрямиться, то СБУ им займется, выяснят там, почему это он символы государственности так ненавидит?

- А он что?

- Тут ему уже деваться некуда было, жареным запахло. И он согласился.

- Значит, едете на «Нулевой километр»?

- Да. Официальная делегация от Килийского горсовета, также мэр, руководство пограничников и заповедника, от СБУ пара человек…

- До Килии же далеко? – удивился я. Вы что, прямо оттуда в лодке приехали?

- Конечно! Рано утром выехали. Лодка служебная, как видишь.

Я всмотрелся через окно на бело-голубую лодку, пришвартованную у пирса. Однозначно, не рыбацкая. Служебная лодка. Значит, командировочные к нам пожаловали. Знак установить... Они, явно, спешить домой не будут…

          Через двадцать минут прибыл Игорь – хозяин коттеджа. Колобок его увидел из кухни и выбежал поздороваться. Я остался один. Ненадолго. В дом зашел Игорь, мы познакомились лично. Нет ничего особенного во внешнем виде хозяина коттеджа: рослый мужчина за пятьдесят, в меру упитанный, одет обычно, коротко подстрижен, лицо смуглое круглое. «Особых примет не имеет». Еще – спокоен, и не проявляет эмоций в беседе. Мы обменялись несколькими фразами, он поинтересовался, все ли нам нравится? Да уж, пожаловаться не на что! В доме все на высоком уровне, на весьма высоком, и цена для нас более чем адекватна.

- Я минимально с вас беру, чтоб хотя бы поддерживать хозяйство…

Мы это уже поняли.

- Нам все нравится! – подытожили мы. Миша уже умылся и пришел в кухню.

- Если что надо, то Руслана просите. Поможет.

Игорь тоже собирается с делегацией. Он сказал, что не прощается и пошел к товарищам, которые уже сгруппировались у лодки перед поездкой.

          … Команда «недоторканых» (недоторканих - укр.: неприкосновенных) вернулась с «миссии» через полтора-два часа… Процессия медленно проследовала с пирса в дом. В этот раз мы с Мишей заканчивали готовить обед. Как и ожидалось, кто-то из делегации начал интересоваться нашей работой в эфире: кто мы, откуда, есть ли разрешение… Миша пошел за лицензией EM0E в комнату, а я подумал, что хорошо, что он ее взял. Я-то думал, ну кто ее может у нас спросить? Через минутку лицензия уже была в руках у незнакомого нам дядьки. Он ее внимательно прочитал, посмотрел даже на просвет, сверил с паспортом одного из нас и удовлетворенно положил на стол. Достал свой телефон и сфотографировал. Затем кратко поблагодарил, попрощался с нами и вышел на улицу вслед за остальными членами делегации, которые оживленно переговаривались между собой где-то уже на полпути к сауне в предвкушении приятного продолжения «государственной миссии».

- Это был подполковник местного СБУ, - прокомментировал Игорь наш вопрос о любопытном господине. – Я же предупреждал, что будут проверять.

- Как видите, у нас все легально…

          Неофициальная часть «миссии» продолжилась на берегу Дуная. Предусмотрительно сауна построена у самой воды. Рядом с ней – альтанка. Тут можно поесть, сыграть в карты, выпить пива… да мало ли чего можно! Через дорожку, недалеко от альтанки, стоит металлическая жаровня для углей. Можно, не вредя природе, запросто забацать шашлычек. Чем и решило заняться пару мужиков. Руслан предусмотрительно наносил еще с вечера нарубанных под размер жаровни дров.

          Вспыхнули дровишки в железном ящике на ножках. Прогорели, и потянуло дымком от раскаленных углей. Знают мужики, как шашлык-машлык надо жарить. Это вам не законы принимать в душном зале горсовета, не «дозволы» выдавать унылым рыбакам местным – тут понимание нужно: какой маринад лучше для мяса, когда водичкой взбрызнуть вспыхнувший вдруг огонь; не пропустить момент, когда шампура повернуть надо, чтоб мясо осталось сочным… Спорится дело у мужиков. Вот она – работа по плечу для профессионала! Раскрасневшиеся и распаренные вышли они из сауны. Все заботы о делах государственных вышли с потом и калом и смыты прохладной водой дунайской. А если что и не вышло, изгонять будут это с ухой из свежепойманых сазанов и охлажденной водкой элитных сортов, томящейся в покрывшихся испариной бутылках, только вынутых из морозилки.

          И вот стерлись уже различия между чиновниками разного ранга, между полковниками и депутатами, между мэром и бизнесменами, между открытыми «патриотами» и тайными «сепарами». Вывалили все, кто на ногах еще держится, из альтанки да из сауны на полянку. В плавках большинство, ибо невозможно упустить возможность искупаться и поесть мясца с дымком, и снова искупаться, и снова выпить, и опять искупаться…Набраться сил перед сессией, службой или служением; волю народную исполнять, охранять сон его и добро государственное сверхчеловеческие усилия нужны.

          Кто из них кто?! Это в другой жизни, они - уважаемые, заслуженные, известные борцы за справедливость; блюстители порядка, слуги народа, гаранты (ну это уж я перегибаю – нет среди них Гаранта), борцы с коррупцией… А здесь, на полянке, по которой разносится легкий и дразнящий запах костра и жареного мяса, все эти люди в плавках (да вот один бесстыдник снял их, не стесняясь, и отжимает в сторонке), с белесыми телами и большими животами, с обвисшими сиськами вместо мускул – все они «пришельцы», только замаскированные под людей, позволившие себе ненадолго, на вечер, вернуть истинное свое обличие на этом уединенном острове… Потому что невозможно все время носить костюм, душить себя галстуком и стараться думать о народе. Потому что нужна перезагрузка…

Закат на Дунае

___

          Остров мы планируем покинуть 18 августа после полудня. Игорь сообщил нам, что хочет приготовить на обед – последний прием пищи перед отъездом – что-то особенное. Специально для нас. Этим особенным оказалась жареная рыба по-вилковски. Сазаны, грамм по семьсот, которые еще час назад плавали в садке у пирса, с шумом и потрескиванием теперь жарились на сковороде. Игорь сделал гребенку поперечных надрезов с обеих сторон тушки сазана и так жарит. Такой способ готовки рыбы у местных гарантирует, что мелкие кости рыбы перетушатся, станут незаметными. Рыба очень понравилась!

          Антенны уже убраны в рюкзак. Аккуратно и неспешно в этот раз. Аппаратура упакована. Мы готовы ехать на базу, под крыло бабы Любы. Впечатление от Полуденного – высокое, выше ожидаемого. Если вас не смущает помеха в эфире от солнечных панелей, и вы готовы ограничиться нижним участком КВ диапазонов, то место это вам очень понравится.

Заросли ежевики у арыка на краю участка. о. Полуденный.

___

Остров Змеиный

Миссия почти невыполнима. На борту сейнера.

Остров Змеиный,
grid: kn 55cg, UIA BS-07, ARLHS: UKR-050, EU-182.
         

с. Бiле, Сельсовет. Остров Змеиный.

     Про путешествия на остров Змеиный можно найти несколько статей в интернете. Вот, хотя бы, прочитать советую серию рассказов про Змеиный Дакивганова, а фото посмотреть здесь… Остров иногда попадал в поле камер отечественного телевидения в двух ипостасях: как «самый-самый», и как изолированный клочок украинской земли, в районе которого обнаружены большие запасы нефти.

Улица Козацька. Остров Змеиный.

          В рассказе про «самый-самый» обычно упоминается, что на Змеином единственное в стране островное отделение Укрпочты (68300). На острове есть постоянное поселение «Бiле» (рус.: Белое) и, вот же нелепость, - есть улицы (!). Я заметил только одну вывеску с названием улицы – на облупленной стене краеведческого музея в центре острова, рядом с проржавевшим кондиционером… Было похоже на то, что это единственно уцелевшая жестянка, которую почему-то еще не сорвал ветер и не изъела соль, разносимая по всей суше с водяными частицами во время штормов… Дальше – интереснее. Мы снимали, когда только могли, пока нам чуть не «надавали по шапке», пригрозив забрать камеры… Но начну сначала.

Вилково.
19 августа 2016 г, раннее утро
         
          У нас двое суток на Змеиный. Это не наш выбор, так сложились обстоятельства, обусловленные погодой и рамками взятого отпуска. Мы купили воды и продуктов: каши и несколько консервов. Много ли на два дня надо?! Может поездка вообще не состоится?! Вчерашний разговор не вселял оптимизма. Накануне вечером еще раз позвонил Владимир – организатор поездок на Змеиный и директор КПП «Островное». Мы еще раз подтвердили намерение ехать…

___

Владимир по телефону:

- Хорошо. Тогда встречаемся завтра на «Косатке», - сказал он, получив от Миши подтверждение, о том, что планы на Змеиный в силе.

- Нам дали разрешение? – задает Миша дежурный вопрос, потому как, до сих пор, наш контактер говорил, что с этим были определенные проблемы. Разрешение дают, как я уже писал, от администрации Одесской области и от военных – островного командования.

- Пока нет, но я над этим работаю… Кстати, вы получали письма от военных?

Таким вопросом можно коня с ног сбить… Дурные мысли мгновенно заполонили голову, а часть здравого рассудка отчаянно сопротивляясь, пульсирует в конвульсиях и отдает в голове мантрой: «Этого не может быть! Этого не может быть!! Этого не может быть!!!»

- От военных? Нет… Вообще-то, мы почти две недели уже здесь. Не получали. А что за письма?

- Да… не хотят вас пускать на остров. Как услышали про радиолюбителей, написали официальные письма вам… каждому… с запретом на въезд на Змеиный и уже отправили их почтой.

- Мы не получали писем… Это из-за радио?

- Да. И слышать ничего не хотят про лицензии и разрешения. У них свое начальство.

- Но… Со Змеиного уже работали и много раз! – удивился Миша. Работали, но года три назад в последний раз.

- Обстоятельства поменялись. В стране…. да и Крым близко. Вы ж понимаете?!

- Угу… А вы не говорите, что мы радиолюбители…А на острове договоримся… может быть.

- Так нельзя. Во-первых, я уже сказал. И теперь, собираетесь вы ехать с радио или без него – все равно откажут, потому что уже отказали и… боятся. Во-вторых, ничего тайного на острове не бывает. Вы сядете посрать под кустом (извините за такое выражение), а командование на материке уже будет знать об этом. О всех наших действиях мгновенно докладывается на берег начальству. Так устроена система у военных…

- И что же делать?

- …Ну, раз писем вы не получали, то «запрет» до вас не дошел. Я постараюсь договориться завтра с военным начальством… еще раз. Я не могу на остров возить людей, обещать им и обнадеживать, если военные всякий раз будут ставить палки в колеса… Это ненормальная ситуация!

- Согласен. Работа в эфире никому не наносит ущерба.

- Ладно, собирайтесь, и до встречи завтра!

Мне захотелось добавить: «И да поможет нам Бог!», но Миша просто отключился.

___

          19 августа. Утро пятницы. Тихое и солнечное. Мы немного прошлись по улице и нашли такси, припаркованное у чьего-то дома. Вызов машины по номеру службы такси, добытому ранее у бабы Любы, не принес результатов – нет свободных на этот момент. А тут стоит машина, долго стоит: мы успели уже сходить в магазин и возвращаемся. У калитки дома, где припаркована машина, никого. Позвали хозяина… Так мы раздобыли транспорт.

          Отправление на остров – с района Базарчук. Это грузовой порт Вилково, но фактически он расположен за пределами поселка, вверх по течению Дуная. В этом месте находится довольно широкая заводь с относительно узким входом со стороны русла реки. Заводь глубоководная.

          До Базарчука пешком не ходят. Далеко это. На такси – в самый раз. Мы погрузились в машину и отправились к причалу, где должна ждать пассажиров «Косатка». Вилковчане так различают плавсредства в зависимости от их размеров: маленькие рыбацкие суденышки называются каюки, чуть больше каюков – могуны, совсем большие – фелюги, и совсем уж корабли – сейнеры. По-моему, «Косатка» относится к сейнерам!

«Косатка» у острова Змеиный.

          Такси въехало на причал за тридцать-сорок минут до назначенного часа отправления. Выгрузились на железный понтон. Корабль пришвартован толстыми канатами. Когда мы прибыли, на корабль грузились военные: какие-то вещи и ящики перегружают с грузовика, затянутого в камуфляжный брезент, на нос «Косатки». Вообще-то, «Косатка» - гражданское судно, и военных оно перевозит по какой-то взаимной договоренности с командованием на острове. У военных же есть свое судно, на котором, конечно же, туристов не развозят.
         

Ребята из команды дайверов на «Косатке»

          На палубе человек десять. Это немного, но уверен, что еще подъедут. Никто у трапа не встречает: бери и грузись, пересчитают потом. Мы так и сделали: быстро внесли свои вещи на корабль и пристроили их рядом с чужими вещами где-то у корабельных металлоконструкций. Свободного места для вещей осталось не так и много. С удивлением я обнаружил, что по всей палубе в центральной ее части распределены какие-то баллоны для погружения и водолазное снаряжение. С нами плывут дайверы! И правда, вплоть до десяти утра – назначенного времени отправления сейнера – на понтон заезжают какие-то джипы и все выгружают и выгружают снаряжение для дайвинга. Вскоре команда дайверов выросла до двадцати-двадцати пяти человек. Внушительно. Причем все они знакомы друг с другом: оживленно треплются, вульгарно шутят и готовятся к… застолью. Удивительно, мы еще на приколе, а мужики уже уселись бухать! Пока это только пиво…
         

Рыженькая из дайверов

          Среди спетой команды оказалось и несколько девушек… Накатив пивка, несколько человек пошли окунуться: здоровенные детины попрыгали в воду прямо с понтона. Солнце припекает, а мы все не едем. Мужики разделись, оставшись в плавках, а дамы уединившись в закутках нижней палубы, ловко надели купальники и сбросили с себя футболки. За бортом поблескивает ослепительными вспышками ровная гладь залива Базарчук. Частенько у правого борта «Косатки» из воды выпрыгивает хищная рыбина, устроившая погоню за мелочью прямо на виду у скучающей публики. Вода с брызгами разлетается под ударами ее хвоста, и по воде расходятся круги мелкой рябью.

          Одиннадцатый час. Точнее 11⁴⁵. Появляется капитан на судне. Я понимаю это, потому что команда дайверов-алкашей у стола посреди палубы громко приветствует его. Капитан, не задерживаясь, куда-то исчезает в чреве корабля. Я не успел рассмотреть его как следует. Однако, судно все еще на приколе, и народ начинает роптать: почему стоим? Кто-то говорит, что ждем приезда главного – начальника экспедиции, Владимира. И что разрешение на выезд еще не получили, говорят… У нас «скребут кошки» на душе. Я, кажется, знаю, почему не дают. Сейчас он приедет, извинится, и скажет, что-то типа: «А вас, товарищи, я попрошу остаться!», и: «Увы и ах – не получилось!»

          Прошло еще минут сорок… Нервничает, кажется, уже весь корабль: женщины, военные и мы двое... Однако, мужики за столом все пьют и пьют… Мне уже кажется, что пива и водки они взяли больше, чем баллонов с кислородом… Может быть поэтому мало кто из них обратил внимание, что корабль еще «на приколе»… Там, за столом, уже хорошо «накрывает».

Погрузка продовольствия (провизия, для тех, кто оплатил
питание и для обслуживающего персонала острова)

           К кораблю подъехала «Нива» с прицепом, полным продовольствия. Тут же организовали матросов и всех, кто желал помочь, на перегрузку продовольствия на корабль. Это подвезли продукты для столовой: кормить будут всех, кто заплатил. Еда, как отдельная опция пакета услуг, стоит $10 в сутки. Я предложил Мише на этом сэкономить, тем более, что расписание обедов-ужинов может повредить нормальной работе в эфире.
       

         

Владимир, директор КПП «Островное»

          Владимир встречается с капитаном и с пограничниками: нас должны перед отплытием пересчитать и проверить паспорта. Я было напрягся, ожидая демарша в отношении нашей команды радиолюбителей. Однако, ничего такого. Погрузку продуктов закончили, и настал черед пересчитаться.

- Ребята, кто из вас радиолюбители? - крикнул вдруг Владимир в толпу на палубе.

Зачем вам кувалда, гражданин?

- Мы, - отозвался Миша, и мы подошли поближе к Директору.

- Ну что ребята, вас пускать не хотели. Я утром встречался с военными, уговаривал и разъяснял…. Поэтому и задержался.

Владимир рассказал о перипетиях своего долгого и изнурительного общения с военным командованием. Те согласия на работу в эфире все же не дали, но Владимир взял измором, и нам, по крайней мере, разрешили ехать на остров. Это разрешение выглядит, как общий список людей с фамилиями и номерами паспортов, подписанный теми, кто отвечает за доступ на остров, и заверенный печатями.

- Все-таки, сможем ли мы поработать? – спросил я Владимира.

- Я сделаю все возможное. Поговорим с командиром на месте. Попробую договориться.

- Спасибо!

Начался вызов людей по списку. Люди сгруппированы: радиолюбители – 2 человека (это мы – первые у кого проверили паспорта), ученые – 5 человек (команда из Одесского Университета, биологи), морские биологи – 2 человека, дайверы – 23 человека; дети, жены военных – 5 человек, работники, обслуживающие навигационное оборудование – 3 человека… Военные… их двое на корабле, но я не уверен, что они вошли в список. Они возвращаются на смену. Вот и весь состав «туристов».

          Паспорта проверены. Все присутствуют по списку. Толстый и лысый пограничник удовлетворенно расписался внизу листочка и спрятал его в свою папку. Можно отчаливать!

          Юнги отвязали канаты и перебросили их на палубу. Заработал двигатель, ровно и монотонно завыло где-то за бортом, винт яростно перемалывает воду. Сейнер понемногу начал отплывать от понтона. Затем корабль развернулся и медленно поплыл к проливу, разделяющему залив Базарчука и русло Дуная. Наша экспедиция началась. Господи, неужели мы будем на Змеином?!

          Дайверы снова расселись за столом. Пивной шабаш был немного прерван паспортным контролем, но теперь, можно не беспокоиться ни о чем. На столе появилось несколько бутылок водки. Мужики гудят возбужденно и поднимают тосты… а мы заняли место на верхней палубе. Отсюда снимать удобнее.

Так выглядят «дома рыбаков» на острове Кубанский, обозначенные на карте выше.
Обычно, это один домик, как на фото, реже – два-три.

          Чем дальше от Вилково, тем реже встречаются поселения – одиночно стоящие домики у левого берега. На карте точками обозначены «дома рыбаков», в реальности – таких «домов» совсем немного, Всматриваясь в прибрежную зелень, окружающую поселение, редко удается разглядеть кого-то из людей. Жить в таком домике означает жить изолированно. Ни магазинов тут, ни школы, ни света. Если рыбак живет, значит должна быть у него лодка, но не во всех местах, увиденных нами, замечены лодки. На лодке до Вилково пожалуй также далековато плыть. Ей богу, трудно себе представить, как живут люди почти в полной изоляции, как это влияет на быт и мировосприятие?!

          Между Вилково и Змеиным расстояние 60 километров. Треть этого пути занимает путешествие по устью Дуная – местам диким, с нетронутой природой. Такая «экскурсия» среди дунайских плавен уже приносит удовольствие! Левый берег наш, а правый – румынский. У береговой кромки расставлены знаки, предупреждающие, что остановка в этих местах запрещена, если нет специального разрешения от природоохранных органов и пограничников. Здесь, в плавнях, место обитания множества видов птиц. Мы видели цаплю, белую и черную, каких-то уток и лебедей. Последних особенно много в месте встречи мутных вод реки и прозрачной и темной морской воды. Линию разделения пресной и морской воды видно с корабля невооруженным глазом. Справа виден берег острова Лимба и молодые, только намытые дунайским течением отмели. По карте, эти отмели именуются Курильскими островами. Там, вдалеке, на отмели, обозначившейся на воде зарослями кувшинки, еще больше птиц – это царство непуганых пернатых и дикой природы.

          «Косатка» медленно приближается к морю. Мы все видим его границу по воде. Морская вода резко отличается от пресной, мутной, несущей ил, вливаемой многочисленными гирлами дунайского устья. Каменный мол – искусственное образование – направляет могучий поток дунайских вод на километр вглубь моря. Мол сделали для облегчения судоходства: он ограничивает волну при входе судна в гирло и придает нужное направление движению. У мола плавает множество птиц. Суда здесь проходят нечасто, да и те – гидрографические судна или природоохранные. У кого имеется камера с большим зумом, это отличное место для съемки кадров из жизни птиц. Дальше снимать будет нечего: впереди открывается бескрайняя пустынная гладь темных, холодных вод Черного моря.

Стайку лебедей спугнуло приближение нашего судна

Отмели острова Лимба. Выход к морю.

Птицы. Каменный мол в месте выхода Дуная в Черное море (левый берег Старостамбульского гирла).

          Самое интересное зрелище – это птичьи базары в месте встречи реки и моря. Но вот каменный мол заканчивается, впереди – открытое море. Вдали видна полоса раздела вод, пресной и соленой. Эта полоса идет косой линией относительно направления движения корабля. Мы взобрались на нос «Косатки», чтобы лучше все рассмотреть. Никогда бы не подумал, что в?ды имеют четкую линию раздела! Но вот сам вижу это воочию! Та, что с реки – мутная от ила, а морская темная, холодная и зловещая. Впереди, за этой линией, не за что глазу зацепиться: море на горизонте сливается с небом. Палит солнце. Полный штиль. Бывалые из пассажиров, говорят, что редко такое бывает – полное безветрие. От этого корабль идет почти незаметно: ни качки, ни плеска волн о борт. Конечно, если сидеть вот так, за столом посреди палубы, то можно и не заметить, что мы уже в открытом море. А если усесться на самом носу сейнера, то слух будет радовать легкое поплескивание воды, разрезаемой носом корабля. Скользит сейнер неспешно и почти бесшумно, словно нож в подтаявшем масле.

          Вскоре начали приглашать на обед (кто платит за опцию «Еда на острове»). Уха сегодня в меню. Пассажиры расселись по палубе, кушают. Чтоб никого не смущать, мы остаемся на носу корабля. Спокойно здесь. Искрящаяся на солнце вода притягивает внимание. Жмуришься от ярких вспышек, на которые разбивается огненный диск солнца в водном зеркале, а шуршание воды у борта действует убаюкивающе. Закрываешь глаза и получаешь удовольствие…           Вдруг кто-то крикнул, что вдалеке остров виден! Мы начали всматриваться в линию горизонта. Подошли еще несколько пассажиров. Все хотят увидеть остров. Но не должен он еще быть виден. Рано. Однако тот, кто возбудил любопытство в людях, указывает куда-то к горизонту, чуть влево от нашего курса, и утверждает, что на горизонте появилась мачта ветряка островного! Я всмотрелся туда, куда он показывает и тоже что-то заметил.

- Раньше маяк был самой высокой точкой острова, а теперь вот эта мачта от недостроенного ветряка. Ее и видно издалека.

- А почему ветряк не достроен?

- Да потому что денег не хватило! Будут деньги – будет и ветряк!

У линии водораздела реки и моря

          У горизонта вроде бы виден какой-то белый столбик. Действительно ли это мачта ветряка – не знаю. Как-то неубедительно выглядит. И главное – рано еще для острова. Кажется, что наш корабль еле ползет по спокойному морю. Не с чем сопоставить скорость движения. То, что кто-то назвал «мачтой ветряка», приближается очень медленно. Минут через пятнадцать я уже был почти уверен, что объект в виде вертикальной белой полоски - это вовсе не ветряк. Оказалось это буйком – высоким буйком под два метра. Мы обошли его по левому борту на расстоянии около сотни метров. Что он тут делает, так далеко от берега?! Я подумал, что так могут обозначать мель, но уверенности в этом нет…

          Не знаю, сколько прошло времени после выхода в открытое море. Когда сидеть уже стало тяжеловато и захотелось какого-то движения, к нам на нос «Косатки» подошел Владимир и предложил пообедать «за счет заведения». Мы отпираться не стали и последовали за ним в трюм корабля.

- Садитесь за стол, - говорит Владимир, когда мы спустились в кают-компанию.

В каюте тесно. Напротив входа стоит небольшой столик, за столиком сидят три человека. Это мужики из команды обслуживания гидрологического и навигационного оборудования. В среднем всем за шестьдесят. Они беседовали, до того, как зашли мы. Миски у них уже пусты, обед закончен, но разбегаться они не спешат – плыть нам еще далеко. Слева от стола расположены два ряда двухъярусных металлических кроватей. Спят два человека.

- Извините, но осталась только уха и немного вина домашнего.

- Подходит! – говорю я.

Владимир насыпает полные миски ухи с большими кусками рыбы. Затем достает откуда-то пластиковый пятилитровый бутыль, в котором еще осталось порядка полутора литров вина. Белое вино разливает на всех присутствующих.

- Ну, за знакомство, ребята!

Вино, прежде всего, утоляет жажду. Оказывается, хотелось пить: сказываются несколько часов, проведенные под палящим августовским солнцем. Во вторую очередь, вино развязывает язык. Мы рассказали про себя, с какой целью едем на остров. Когда стало известно, что за столом два радиолюбителя, мужчина рядом со мной начал перебирать фамилии известных ему людей, связанных с радио. И пару раз «попал»: упомянул UT1KY (Олег Тарасович) и RW1AI (Михаил Фокин). Он работал в Антарктиде в прошлом несколько лет и знает многих полярников лично. По именам и фамилиям, а не по позывным, потому что сам радиолюбителем не является. Ну а я знаю людей больше по позывным… К сожалению, как зовут нашего собеседника, я не запомнил.

          Уха съедена и выпито по два стаканчика вина. Разговор ушел с антарктической темы, и мы говорим об островных проблемах – то, что близко Владимиру. Именно он является той пружинкой, которая приводит в действие весь механизм: от обслуживания инфраструктуры острова Змеиный, снабжения технического персонала и до перевозки туристов, как мы. Владимир жалуется на тяготы его специфической работы. КПП «Островное» - коммунальное предприятие (то есть, государственное). Руководство области требует, чтобы предприятие приносило доход, но, как обычно это бывает, государственная поддержка сводится при этом к минимуму. Туризм – это верхушка айсберга – верхушка большой глыбы работ по содержанию островного хозяйства: маяка, туристической инфраструктуры, проведения научных исследований. Государство передало на баланс КПП сейнер «Касатка». Его списали – корабль уже порядком поработал за свою жизнь, прежде чем попал на перевозки «Вилково - Змеиный». Корабль ремонтировали капитально, меняли дизель и другое оборудование. Топливо и расходные материалы покупаются за счет прибыли. Владимир жалуется, что дохода едва хватает на покрытие текущих расходов. Еще военные создают проблемы…

          В былые времена на острове постоянно находилось максимум дюжина пограничников. В связи с войной, с 2014 года гарнизон острова резко возрос (не стану называть численности личного состава). Кроме пограничников, на острове обосновались также морпехи. Акватория острова была заминирована. Территория по периметру тоже. Если акваторию вроде бы (!) разминировали, то периметр (береговую полосу) – «не совсем»… Да, господа туристы, ходить по острову надо аккуратно! Не везде стоят таблички с предупреждениями: не ставить же для врагов указатели, как лучше обойти заминированный участок! Обрывистый северный берег по-прежнему заминирован. Владимир говорит, что лучше вообще не сходить с тропы в сторону обрыва. Сам несколько месяцев назад он подорвался на растяжке. Слава богу, что мины свето-шумовые. Так – «пыхнуло да грохнуло» в паре метров. Не поранился, но перепугался, конечно.

- Поэтому всем говорю, чтобы «по кустам не лазили» на острове, - подытожил Владимир.

          Турпоездки на остров возобновились только в этом году. При этом, еще в июне в районе Змеиного шли военные учения, и туристические рейсы «Косатки» начались только в конце июля.

- Да, радиолюбителей давно не было, - говорит Владимир. – Сегодня везем дайверов – их, приблизительно, половина пассажиров. Возить их выгодно. Они не высаживаются на острове. Сразу после разгрузки, корабль отплывает и дальше работает по обслуживанию погружений вплоть до воскресенья.

- Они корабль нанимают?

- Да.

Расценки за поездку каждого дайвера – предмет договоренности. Цена за эти услуги, конечно, не указана на сайте КПП. Такие поездки оцениваются как индивидуальная программа развлечений.

- Дайвера выгоднее везти, чем простого туриста, - заметил директор КПП.

- А много любителей понырять едет?

- Пока не жалуюсь. Хватает. Но учти, что рейсы могут быть не каждую неделю! От погоды зависит. Рейс выпускают после утверждения метеосводки. Если волна превышает два с половиной метра, корабль не выпускают из соображений безопасности. Не рассчитана «Косатка» на большую волну.

- Еще не выпустят, если температура за бортом ниже четырнадцати градусов, - добавил кто-то, лежащий на кровати.

- Да, это потому, что такая температура резко сокращает время выживания на воде.

- На случай, если все пойдем ко дну? – улыбаюсь я.

- Ко дну не пойдем – корабль в шторм не выпустят ни под каким предлогом. Если кто остается на острове на неделю, то всегда надо принимать в расчет капризы природы: корабль может не прийти через неделю. И даже через две. Были у нас такие случаи… Безопасность превыше всего. А еды и воды на острове хватит – есть запас.

          Когда спустя сорок минут мы снова поднялись на палубу, на горизонте показался остров: бледное и едва угадываемое пятно суши. Это правда – белая мачта недостроенного ветряка самый угадываемый объект на острове. Со временем, контуры острова начали вырисовываться все четче на горизонте. У носа собралась группка любопытных. Плыть остается около часа…

Остров Змеиный за 15 минут до прибытия.

___

На острове. Военные маневры

Акватория острова Змеиный,
19 августа 2016 г, 17⁰³ по Киеву.

          Хотя пристань находится прямо по курсу, сейнер пошел вкруговую, вдоль берега скалистого острова. Так запланировано, чтобы турист четко представил себе береговую полосу (которой фактически нет: северный берег – это скалистый обрыв метров двадцать). Корабль идет в нескольких десятках метров от скалы. С камней срываются потревоженные птицы, оглашая тишину пронзительными криками. На палубе оживление. Все прильнули к левому борту. Народ громко переговаривается, шутит, комментирует. Скала местами обрисована надписями, говорящими о том, что и сюда, в места неприступные, наш народ пробрался!

          «Косатка» обошла северное побережье острова и у ветряка начала разворачиваться налево, следуя контуру береговой линии. На западном мысе расположен так называемый «Золотой пляж». В этом месте есть более-менее плавный спуск к воде по узкой тропе, идущей у кромки скалы. Сам пляж – это слегка наклоненная каменная плита. Достаточно широкая, чтобы разместить небольшой палаточный городок. Там палатки и стоят. Место облюбовали дайверы, которые живут здесь месяцами (летними месяцами, разумеется). Объясняется такой выбор места просто – бесплатное жилье. К лагерю брошен электрический кабель от военных. Платят только за электричество. Когда палаточный городок вынырнул из-за скалы, наши дайверы на палубе взвыли пьяным одушевленным воплем: как не поприветствовать коллег по хобби! В оживленном словесном обмене посыпались матюки радости – даром что дети на палубе. Из палаток тоже отвечают. Несколько человек вышли к воде и радостно машут нам руками. Крики и вопли взрослых мужиков продолжались до тех пор, пока сейнер не отъехал от Золотого пляжа на расстояние, затруднительное для словесного обмена.

Пляжи Змеиного. Фото десятилетней давности со странички Дакивганова в ЖЖ. На снимке обозначения - автора.

На Золотом пляже острова Змеиный. Палаточный городок дайверов.

          Следующий спуск к воде называется «Дамский пляж». В этом месте хотя бы есть пологая площадка, набитая крупной галькой. Возле этого пляжа видны остатки конструкций «Нового причала». Причал соорудили несколько лет назад, но закрепить бетонный пирс не хватило то ли времени, – начался сезон штормов, – то ли денег. В период штормов все новые, только воздвигнутые конструкции причала, разбило волной, развернуло, перекинуло… Нашему взгляду предстали беспорядочно стоящие в воде бетонные конструкции. Что с ними делать теперь – никто не знает. Требуется снова вложение средств. Работы уже не ограничатся просто закреплением пирса, теперь все разбросано, словно кубики в песочнице, а многое укрыто под водой.

Дамский пляж Змеиного. Справа на фото – остатки конструкций Нового причала.

        Корабль обогнул небольшой полуостров – выступ с южной стороны Змеиного. Это самая низкая часть суши и самая застроенная. Здесь расположены домики для туристов и казармы военного городка. А обогнув эту выдающуюся в море часть острова, мы снова очутились перед причалом. Тур вокруг Змеиного занял около пятнадцати минут. За это время народ на пирсе собрался: поглазеть на вновь прибывших, помочь с разгрузкой – такое тут развлечение, коротание досуга.

- Все, кому на землю – на выход. Остальные ждут на судне, - скомандовал Владимир, дав начало процессу разгрузки.

     Корабль пришвартовали, и поскольку стоит полный штиль, то высадка проходит без затруднений. Женщины с детьми пошли первыми с корабля. Мужики потом. С корабля высаживаешься вначале на небольшую металлическую площадку возле огромного резинового амортизатора на нижнем уровне пирса. Затем все взбираются по металлической лестнице с изрядно проржавевшими ступенями, сделанными из нескольких прутков арматуры. Под моим весом с рюкзаками за спиной ступеньки прогибаются. Неприятное ощущение зыбкости ржавой конструкции. Вдруг кто-то заорал сверху:

- Паспорта готовим! Никто на берег не высадится без документов!

Это, видимо, командир погранотряда «проснулся». Жирный дядька под шестьдесят в камуфляже басистым голосом нарушает сонный шелест едва уловимого плеска воды о борт сейнера.

В ожидании корабля с материка. На пирсе Змеиного.

- Дамочка, это вас тоже касается! Давайте, давайте, ищите паспорт! Вначале документы!.. Список! У кого список прибывших?!

Небольшая пауза. Владимир пробирается со списком вперед по лестнице.

- Вот он!

- Отлично! Сколько у нас тут прибывших?...

Часть пассажиров застряли на лестнице, иные же еще стоят на корабле. Выходят на берег около полутора десятка человек. Остальные – дайверы, надо полагать…           Как только начальник завладел списком, дело пошло быстро. Мы предъявили документы, и на этом формальности закончились. Пока все не разошлись – инструктаж от военных. Его проводит все тот же пузатый пограничник. Суть его речи сводится к двум посылам. Во-первых, остров особо охраняемая территория, удаленный клочок земли украинской. Врагов не видно, но они близко. Поэтому военные подготовились: периметр заминирован, поставлены огневые точки, ведется боевое дежурство – караульные вдоль и поперек острова ходят… Поэтому с троп не сходить, чтобы не было «неприятностей» (можно ли расценивать подрыв на мине, как неприятность?): не везде на местности стоят отметки о минировании.

            И, во-вторых, ничего не снимать на камеру. Фото-, видео- съемка запрещается! Чтобы не раскрыть ненароком план обороны острова, количество личного состава и его расположение…

          «Босс» закончил инструктаж и куда-то удалился. Хорошо, что обыска не устроили. Я почему-то уверен, что фотоаппараты есть у каждого… Народ потихоньку начал рассасываться с пирса. Жены с детьми ушли в сопровождении своих мужчин быстро и тихо. Остальные продолжают ждать транспорт – мини-трактор, который скоро подъедет на пирс за вещами. В это самое время Владимир разговаривает с командиром морпехов – с парнем в звании старшего лейтенанта лет двадцати пяти – двадцати восьми. Про нас разговаривает, про любительское радио на острове! Я не услышал начала разговора, но к тому моменту, когда я обратил внимание на их беседу, разговор приобрел официозно-нервный характер. Видно, что по хорошему не выходит… Военный настаивает на том, что нет у него разрешения от командования на работу приезжих радиолюбителей… Военные – они ведь привыкли даже в сортире мочиться по приказу, а командование «добро» не давало! И вот упрямится паренек, не прогибается под давлением Владимира. Хоть он и начальник на острове над восемнадцатилетними пацанами-«срочниками», он командир, да не хочет он идти в разрез с волей командования на материке… Владимир старше его по возрасту, и это дает ему какое-то преимущество. И еще опытен он, матер и ловок правильное словцо подобрать – все время приходится работать с военными, и выучил Владимир за долгие годы подходы к «загадочной» армейской душе, прошедшей ломку в учебках, на полигонах да на военных сборах. Не матерное слово говорит, а действенное, доходчивое! Короче, владеет Владимир языком межведомственного общения досконально. Ой, вибачте (укр.: извините), не языком, а «державною» мовою (такою «мовою», что держит тебя за я…ца и долго не отпускает – «державною»!). (А вообще-то, правильное владение языком и расстановка акцентов – жизненно необходимо при общении с чиновниками в кабинетах и с военным командованием). Вот и сейчас разговор перешел на государственный язык. Дело в том, что командир морпехов перешел на украинский – но не потому перешел, что мать да отец его так разговаривают. Заговорил старлей каким-то официальным языком уставов («статутiв»), приказов («наказiв»), распоряжений («распоряджень») и инструкций («iнструкцiй») - всего того, чем регламентируется жизнь военного на острове, чтобы не казалась ему служба островная – отпуском долгосрочным. Так проще ему, ибо все эти правила написаны языком государственным, а значит, понятным военным, да и проще мысли излагать уже готовыми шаблонами из военных циркуляров. Но Владимир готов и к такому повороту: без труда он тоже переключился на украинский, и с удивлением я наблюдаю, как два человека – военный и гражданский – вступили в словесную перепалку, словно в зале Верховной Рады. Вскоре запас слов и аргументов из официальных инструкций у военного закончился. Краска гнева залила его лицо, я вижу, как он играет скулами, но это единственное проявление сдерживаемых эмоций. Он нервно молчит, но если бы эмоции материализовались, то смерчем бы снесло пирс... Владимир продолжает говорить с уже умолкнувшим собеседником, напоминая, теперь в навязчивой форме – по прямому, по военному – кто на острове реальный хозяин. Кто следит за инфраструктурой?! Кто доставляет продукты, ГСМ, инженерный персонал для обслуживания навигационного оборудования?! Кто, в конце концов, подбрасывает на остров военных на гражданском корабле?! А ученых?! А туристов, на которых держится все финансирование?! Так что ж вы мне тут втираете про какие-то инструкции?!

          Хотя непростой разговор идет в подчеркнуто уважительном, немного повышенном тоне (но на «вы», как подобает лицам при исполнении), нервы натянуты у обоих...

          Наблюдая за процессом согласования «дозволу» (укр.: разрешения) на работу с острова, в голове всплыла картинка из прошлого… Один громадный холеный рыжий котяра жил в крайней комнате на втором этаже студенческого общежития. Одного вида его было достаточно, чтобы понять, что котяра всегда «берет свое». Вот только жил он в комнате и иногда выходил прогуляться в общий коридор. И не было больше в том краю какой-либо животинки, чтобы это «свое» можно было у нее «отжать», проявить свою силушку богатырскую. Помечал Рыжий углы в коридоре, как заведено у котов, да и только. Скучно! С противоположной стороны коридора, а это метров тридцать в стороне от «логова» Рыжего, жил другой кот, Барсик – простой и тихий серый плейбой. Поэтому и не замечал его грозный сосед до определенного времени. Ел Барс (так он хотел бы, чтоб его называли, ведь был он вполне взрослым самодостаточным котом) меньше, чем его дальний сосед по коридору, за территорией своей коридорной не следил, не помечал никак. Не заботило его замкнутое пространство. Спускался он погулять на улицу, и если повезет, гулять будет не один... Но вот как-то поздно вечером, когда людей в коридоре не оказалось вовсе, узрел Рыжий в дальнем конце «своих владений» «постороннее животное», похожее на кота. Увидел и не поверил своим рыже-красным глазам. Вылез он на средину коридора, уселся посредине прохода и стал наблюдать. Увидел. Ё-пть, котяра какой-то забрел!!! На том противоположном конце коридора была вторая кухня. Барс иногда заходил туда лишь от скуки, потому что кормили его в комнате. Так – любил поглазеть на студентов из любопытства, погладиться, ушко подставить… Но не в этот вечер – поздно уж, нет никого. НЕТ НИКОГО!!! Это быстро понял и Рыжий. Смерив соперника своим кошачьим взглядом, он быстро сообразил, что у «серого брата» шансов против него нет. Да и не «брат» он – не рыжий же! Откуда забрел этот «задохлик»?! Рыжий решил действовать незамедлительно. Когда хвост Барсика исчез за дверным проемом кухни, Рыжий метнулся к противоположному концу коридора – в кухню, куда ж еще... Я в своей комнате услышал доносящиеся откуда-то из коридора истошные кошачьи крики. Так кричат перед наступлением смертельного врага: а вдруг «обделается»? Не помогло. Рыжий накинулся всей своей мощью. Когда я вбежал в кухню на рев о помощи, увидел, как на полу в отчаянии бьется Барсик, пытаясь выкарабкаться из-под туши «рыжего дьявола». Оба кота орут не по детски и молотят по сопернику когтями. В стороны летит «пух», словно от курицы, задранной лисицей, - выдранные клочья длинной серой шерсти Барсика разлетаются в стороны от несчастного, укрывая «поле брани». У него не получается вырваться. Капец коту!!! Я крикнул и затопал ногами. Не помогает. Не в такой момент. Я быстро открутил кран умывальника и выплеснул пригоршню воды на раскалившийся в схватке клубок из двух котов. Подействовало! Рыжий громила отпустил добычу и отбежал на пару метров, труся из стороны в сторону животом с густым подшерстком. Оглянулся: я один побежал или этот трус «Сирко» тоже?! «Сирко» тоже убежал. С таким соседом лучше разминуться… Чтоб до рыжего кота дошло, я набрал еще воды и плеснул ему вдогонку. Но он не заставил себя долго ждать. Когда капли воды долетели до того места, где он сидел, Рыжий уже был на середине коридора…Там он остановился, чувствуя себя на своей территории, и уже не реагировал на мои возгласы и угрозы. «Видел, как я у вашего Барса «перья» выщипал?!». «Царь» спокойно начал вылизывать крупные рыжие лапы: шерсть примялась!

          Барсика пришлось защищать еще раз. Но во второй раз боя уже не состоялось… Он и без этого понял, что с Рыжим лучше не сталкиваться.

          Через несколько месяцев хозяева Рыжего переехали, забрав «коридорного босса» на новые «немеченые» территории…

- Остров мой – не твой! – резюмировал Владимир резким тоном. – И если я еще могу понять запреты на фотосъемку, то почему же людям запрещать заниматься радио, тем более, что у них есть лицензия на это?!

- Да, да, есть! Мы можем показать! – вмешался я. – Мы даже можем продемонстрировать вам, как происходит любительская радиосвязь. Приходите!

Военный вроде заинтересовался… Владимир сбавил обороты и заговорил уже тише и почти дружелюбно. Командир начал реагировать, его взгляд оторвался от земли и чаще стал фокусироваться на собеседнике. Ситуация пошла на разрядку. Кажется… Разговаривали еще несколько минут, потом военный ушел.

- Работайте, вопрос я решил, - объявил Владимир с немалым чувством удовлетворения.

- Спасибо! – подхватили мы оба. – Он боится, потому что не имеет представления о том, что именно запрещают. Если придет, мы ему все покажем. В век сотовой и спутниковой радиосвязи, на которую разрешения спрашивать не надо, запрещать радио – просто смешно…

- Это так, но военные привыкли подчиняться команде, а команда была «не разрешать»…

___

          Для себя мы выбрали маяк в качестве точки базирования. Туристов, прибывающих на Змеиный, обычно селят в другом месте – возле военных казарм. Я не был там и не могу сказать, что там за условия проживания. В постройках при маяке должна найтись комната и для нас, решили мы. Маяк «Змеиный» - самая высокая точка острова. Мы рассчитываем «бросить» несколько антенн прямо с башни. Об этом мы сказали Владимиру, и он подтвердил, что проблем не будет с жильем на территории маяка.

          Мы ждем около получаса, пока небольшой легкий трактор развозит вещи туристов по точкам. Затем трактор нагрузился продовольствием для кухни, потом он приехал и забрал команду специалистов по навигационному оборудованию с их инструментом. Потом он приехал за учеными…
- Ну а вы поедете прямо на маяк, - объявил Владимир. - А вот и смотритель маяка, Сергей Анатолиевич (прим.: отчество мог перепутать). Знакомьтесь!

Мы пожали руку немолодому, коренастому мужчине, аккуратно подстриженному под «ёжик». Смотритель обещает все показать и разместить.

Наконец, трактор возвращается за последней ходкой. Мы кидаем в кузов рюкзаки и еще какие-то вещи для маяка. Нас двое и два мужика, обслуживающие оборудование маяка – все взбираются в кузов и пристраиваются рядом с сумками и рюкзаками. Поехали! Трактор взвыл, на скорости выкатил с пирса и начал взбираться по неровной дорожке на вершину острова. Через несколько минут мы уже на месте. Выгружаемся и следуем за Сергеем.

Северо-Западное направление от маяка. Слева – вертолетная площадка. После трагедии 2008 г вертолетом пользоваться перестали. Указатель у лавочки – «Бiле»

          Маяк – это не просто башня с прожектором на вершине. Вокруг башни кольцом выстроены жилые и хозяйственные постройки. Таким образом, маяк имеет внутренний дворик, в который мы вошли через ворота, обращенные на запад, в сторону пирса. Противоположный выход со двора – в направлении казармы погранотряда.

          Во дворике, неожиданно для меня, совсем иной «микромир»: растут небольшие деревья, есть виноградник, цветы на клумбе. Ничего такого нет на всем острове! Позднее, смотритель маяка объяснил мне, что деревья и кустарник не приживаются на острове. Были многочисленные попытки высадки завезенных образцов флоры, но ничего не выжило: в сезон осенне-весенних штормов с моря ветер несет много частичек соленой воды, а то и морскую пену, которая оседает белыми хлопьями на листве и ветках растений и губит их. Из-за соли ничего не выживает. И только здесь, во внутреннем дворике маяка есть какое-то укрытие от стихии, защита от ураганных соленых ветров. Только здесь удалось прижиться нескольким деревьям.

          В нескольких метрах от ворот расположен вход в помещение. У входа красуется табличка «Вiддiлення зв'язку. о. Змiiний…». Почтовое отделение – первая дверь по коридору – заперто. Мы следуем дальше и попадаем в небольшой расширитель, который выходит на две комнаты. В одной из них будем жить мы. Комната имеет четыре кровати с матрацами и подушками. Две собраны в двухъярусную конструкцию, остальные две стоят по бокам у стен. Кондиционер есть, но нас сразу предупредили, что он не работает – соль разъела внутренности! В комнате одно большое окно с фрамугой, открывающей нижнюю половинку. Комары в комнате есть, но они не проблема. У нас есть, чем травануть. Вот чего нет – так это стола. Он нужен больше, чем кондиционер в комнате!

          Стол оказался в соседней комнатушке. Большой. Мы едва просунули его через дверные проемы, ловко огибая кровати. Электричество есть, розетка расположена у окна. На этом блага цивилизации заканчиваются. Освещение в комнате слабое, читать под таким светом не следует, но вот за компьютером работать еще можно.

          Миша положил алюминиевый кейс с аппаратурой на стол, и мы начали по-быстрому распаковываться. Осталось каких-то пара часов светлого времени. Надо поставить антенны. Решили, что раз дней у нас мало – всего два, то и полный комплект разворачивать не будем. Поставим антенны диапазонов сорок, тридцать и двадцать метров. Пока Миша распаковывается, я вышел во двор и стал караулить смотрителя маяка. Поймать его было не сложно, поскольку он занимается со специалистами по навигационному оборудованию, прибывшими с нами на корабле. Я попросился подняться на башню маяка и воспользоваться верхней площадкой, обрамленной по кругу перилами, для установки наших антенн.

- Антенны будут внизу, нужна лишь точка крепления верхней точки, - пояснил я Сергею Анатольевичу.

- Хорошо. Делайте, что вам нужно! – Я получил разрешение от «хранителя огня».

          На вершину башни мы полезли вдвоем с Мишей. К верхней площадке ведет спиральная лестница, вьющаяся удавом у стены башни. Ступени круто взбираются вверх, и чем выше, тем круче подъем лестницы. На последних метрах невероятно крутой подъем. Вот наверху мы отворяем небольшую дверцу в стене и выходим на площадку. С высоты фонаря открывается впечатляющий вид на остров. Практически все видно вкруговую! Я глянул вниз. За периметром двора «непаханая степь» – территория, поросшая травой и низкорослым кустарником. Местами видны валуны, покрытые мхом. Через этот пустырь проходит дорожка, выложенная тротуарной плиткой. Дорожка ведет к казарме пограничников и скрывается где-то за постройками. До этой дорожки расстояние достаточное, чтобы установить любые антенны, что имеются у нас с собой.

«Змеиный». Видны наши три антенны на фоне мачт с навигационным оборудованием.

          Антенны установить и настроить мы успели как раз с наступлением сумерек. Миша стоит на площадке маяка, а я бегаю по пустырю и растягиваю полотна антенн и рефлекторы. Беру камушек из кучки, кем-то сложенной у внешней стены маяка, привязываю к нему оттяжку и натягиваю полотно. Высота больше, чем обычно требуемая для точки подвеса. Длины кабелей не хватает, и приходится разматывать бухточки антенных дросселей, смотанные из нескольких витков фидера. Это помогает, но кабельные коннекторы, все равно, едва касаются земли, а при ветре они будут «гулять», свободно перемещаясь по земле. Закрепить! Я нашел камушки и прижал к траве незадействованные фидеры. Теперь даже в темноте не будет проблемой отыскать кабель и переключить антенну. В процессе этой возни с антеннами пришел… «Барсик» - старший лейтенант, командир морпехов. На экскурсию к нам зашел, посмотреть на радио. Но мы попросили его прийти попозже, потому что процесс был в такой стадии, что бросить никак нельзя. «Барсик» ушел, что-то муркнув насчет того, что заглянет попозже.

          В сумерках мы закончили настройку. Можно и к работе приступать, вот только… Только неплохо было бы постельное белье где-то добыть. Логика подсказывает, что раз за жилье мы платим, то и постельное белье должно входить в эту цену. Сюда же приехали не только два безумных радиолюбителя! Я попросил Мишу найти место, где это постельное белье раздают. И это, скорее всего, там, внизу, у «военного городка», где обычно расселяют туристов.

- Если получится, то найди и полтора-двух литровую бутылку для инсталляции микрофона, - попросил я.

Миша возразил было, где, мол, в темноте можно найти бутылку?..

- Ты просто имей это в виду!

Когда брат отправился на поиски людей с бельем, я занялся ужином. Ничего особенного – каша быстрого приготовления (овсянка) с хлебом и рыбной консервой. Я залил в кружки воды и закипятил кипятильником, всыпал содержимое пакетиков и накрыл сверху этими же пустыми пакетиками. Ждем. Вскрываю консерву… Жизнь возвращается в обычное русло. Поедим и начнем работать в эфире.

          День был жарким. Даже к вечеру погода не изменилась. Разве что стало чуток прохладнее без солнца. Окно у нас нараспашку, двери – нараспашку, входная дверь в «Почтовое отделение» – настежь, и привязана веревкой к перилам на крыльце, чтобы не хлопала на сквозняке. Да! Сквозняк – это то, что надо в жаркий летний вечер! Комары при этом вдуваются или выдуваются? Но их почти нет! Я полез за спиралью в рюкзак. Вот она, спасительница наша, дурь комаринная! Я установил зелено-серую спираль на подставку и подпалил. Знакомый запах дыма спирали вызвал в памяти воспоминания из других мест, где мы точно так же спасались от гнуса: Колумбия, Галапагоссы, Тимор…

          Миша пришел с двумя комплектами белья. Чудо! В такое-то время!

- В темноте сложно было искать. Шел по дорожке, она хоть местами освещена!

- А как ты вообще нашел кого надо?

- По голосам. Там уже застолье организовали. Пир столбом!

- Выпивают уже, что ли?

- Ну, судя по всеобщему веселью за столом, то похоже на то…

- Ну хорошо, что сходил. Думаю, что к нам бы сегодня никто уже не пришел…

- Ага.

Но зря я так сказал. Все-таки, один гость к нам пришел в столь поздний час…

          Девять вечера. Мы уже поели, и Миша сел за трансивер (диапазон 40 м), а я вытянулся на матраце еще не застеленной кровати, собираясь с силами для похода в душ. Душ находится за пределами маяка. Нужно выйти за ворота, обогнуть хозяйственные постройки маяка с западной стороны и по тропинке спуститься в сторону обрыва. На полпути к пропасти находится металлическая будка с огромным черным баком сверху. Это летний душ. В эти горячие деньки вода в баке хорошо прогревается, да и напор воды сильный. Единственный минус – света нет в будке… Но это я забегаю наперед. Пока я собирался с мыслями о скором «походе», в открытую дверь комнаты постучали. От неожиданности вся вечерняя усталость куда-то мгновенно улетучилась. Я резко сел на край кровати.

- К вам можно? – спросил чей-то голос...

И снова здравствуйте… У нас званый гость! Это опять пришел командир взвода. Старший лейтенант. Но он уже не в форме. Он как обычный парень, каких много…

- Добрый вечер! Андрей, - представился паренек.

Че-е-ерт, без формы он вообще на командира не похож!

- Очень приятно!

Я также представился и предложил присесть на второй, свободный стул. Я принялся рассказывать и показывать. Вот – трансивер, а это – прибор для замера КСВ, а это – программа аппаратного журнала… Такой рассказ возле уха оператора чертовски сбивает, отвлекает от работы. Но что делать?! Я комментирую работу в телеграфе. Такой вид модуляции не представителен для постороннего. Тут без комментариев трудно понять, что делает человек в наушниках, что он все время вбивает в программу… Я раскрываю «тайный смысл» позывных. Андрей приходит в полный восторг. Где-то в учебке, оказывается, он изучал телеграф. Учился принимать и передавать код. Но… скорость приема, по его признанию, не более сорока знаков в минуту. Это очень мало для сносной работы в эфире. Не практикуют сейчас в армии телеграф! Более актуальным, насколько мне стало понятно, являются вопросы настройки антенн. Да и как работают они – мало кто понимает из его подчиненных…

- И не хотят же учиться! – тяжело вздыхает командир. – Говорят, что скучно здесь. От скуки начинают всякой х..й страдать. А вместо этого, взяли бы чему-то новому выучились! Зачем же так время прожигать!

- Бухают тайком? – озвучиваю я свои догадки.

- Есть немного, хотя я с этим борюсь.

- А где же они берут «горючее» на острове?

- Кто-то привозит из увольнительных или покупают у гражданских… Кто попадается – наказываю.

…Мы еще говорили минут пятнадцать об особенностях наших антенн и принципах их настройки. Затем Андрей поблагодарил за интересный рассказ и стал собираться. Напоследок я спросил, нет ли у него в казарме пустой пластиковой бутылки? Нам для микрофона.

- Есть. Пойдем, я дам.

Мы вышли в ночь, оставив Мишу за трансивером. Дорожка, выложенная тротуарной плиткой, спускается прямо к военному городку. Точнее, к нескольким домам, служащим казармами. На подходе к ним нам встречаются несколько группок ребят-военнослужащих. Они сидят на лавочках, людей едва видно. Однако не для «Барсика». Его глаза как будто выхватывают из темноты шкодливых котят, что-то прячущих в лапках. «Котята» тоже видят своего вожака издалека и приветствуют его на подходе.

- Здравiя бажаю, пан командир! – крикнули ребяты из темноты

- Зозуля, Шпак… а что вы там делаете? Опять в карты играете?

- Никак нет, пан командир! – отвечает кто-то из ребят.

Андрей сошел с тропы, попросив меня подождать, и подошел к подчиненным.

- Не карты… а что тогда?!

- Та нiчого, просто стоiмо, спiлкуємося з хлопцями…

- Зозуля, ты что пьяный? – командир повысил тон.

- Нi… - робко ответил «кукушонок» Зозуля.

«Скворец» Шпак его поддержал: «Горiлку не пили, пане командире!»

- Но я же чувствую запах! – не унимается командир. Кажется, он уловил нетвердый тембр голоса своего подчиненного.

- Та там було двiстi грамiв наливки… на п'ятьох.

- Так! Завтра я з вами розберуся! Наливку вони п'ють!..

Андрей снова вернулся на тропу, и мы направились к казарме… Вскоре, мне досталась бутылка из «армейского склада барахла».

___

          Эфир на Змеином чистый. Работать – одно удовольствие. Мы опасались, что и сюда добрались солнечные панели. Но пока еще нет. Панели уже установлены между маяком и берегом, возле какого-то недостроя. Пока по какой-то причине не подключены: то ли мощность недостаточна еще, то ли они выполняют роль резервного источника питания. Так или иначе, круглосуточно работают поочередно два генератора, переключаясь в восемь утра и восемь вечера. Между переключениями делается техническая пауза на несколько минут. Генераторная находится с «глухой стороны» маяка, за хозяйственными постройками.

          Работу со Змеиного начали с диапазона сорок метров. Идет Европа часа полтора-два. Потом начинает проскакивать Япония. Pile-up не очень интенсивный. Позывным мы работаем не первый день. В логе уже более 4000 QSO. Да и не все придают значение смене острова, если номер по программе IOTA один и тот же. Хуже того, телефоны на Змеином «не видят» антенну. Мы не можем дать спот и интенсифицировать pile-up или сообщить о смене диапазона. Ближе к полуночи переходим на тридцатку. Зовут японцы и немного Европа. Интенсивность зовущих из Азии сильно зависит от того, кинули ли наш позывной в японский кластер. Японские станции зовут организованно, по очереди, никто не перебивает. У них там как-то поставлена запись на очередь… Я подозреваю о существовании и другого «функционала», но не буду сейчас об этом.

          В полвторого ночи – переход на двадцатку. Сидит уже Миша, а я лег спать, чтобы утром поработать. На двадцатке, кроме Европы – как же без нее – много станций из Северной Америки. Больше, чем обычно звало из островов Дунайских. Миша выключился в полчетвертого ночи… а я встал без четверти шесть. DX-прохождения уже нет на тридцатке. Диапазон еще не ожил. На сороковке к моему разочарованию идет исключительно Европа (в 3.19z лишь QSO с VE3NE). Я прервался. За окном начинается восход. Как это красиво на Змеином! Диск красного солнца показался из-за кромки моря. Все это видно с моего окна. Я схватил камеру и вышел на двор…

Восход на Змеином

          Через десять минут я вернулся и продолжил. Однако более-менее звать начали лишь с восьми утра…Бегаю между тремя диапазонами, собираю «урожай». Около десяти утра меня сменяет Миша. Чуток работает в телеграфе и переходит в SSB. Здесь интенсивность работы неплохая. Но зовущие заканчиваются к полудню. Пора и прерваться. На остров посмотреть, что ли? Завтра ведь уезжать уже!

          Мы быстро пообедали и, прихватив камеры, вышли на смотрины. Рядом с маяком находится какое-то здание… Не здание – «изба» с евроремонтом. Когда мы вышли за ворота маяка, то увидели, что из «избы» вышел парень туристического вида, а дверь входную не закрыл.

          А давай-ка посмотрим, что в «избе»!
       

Экспонаты музея. Работы современных мастеров

          Мы зашли вовнутрь и сразу оказались в музее. Похоже на краеведческий музей с артефактами, добытыми на острове и, по большей части, в акватории Змеиного: амфоры греческие, эллинская посуда, остатки якорей и много осколков фарфора. Довольно большая часть экспозиции составлена из современных работ, но сделанных под старину, под античность. Особенно удивляют необычные фигурки и сосуды. Есть еще в музее книга для VIP-гостей: большой, толстый фолиант с кучей

страниц из мелованной бумаги. Таковой она задумывалась, чтобы важные люди в нее умные мысли записывали. И действительно, первая запись в книге – от самого большого VIP-а. От президента Кучмы. Подозрительно идеально-каллиграфическим почерком он пожелал всех благ островитянам. На следующих страницах есть записи от Кирпы (министр Транспорта Украины), Петра Лучинского (Президент Республики Молдова), К. Грищенко (Министр иностранных дел). Спустя десяток страниц ранг подписчиков стал падать: пошли записи от генералов, полковников и командиров бригад. А потом и вовсе сан VIP-гостей сошел на нет: ближе к средине тома до книги дорвались старлеи, прапоры и сержанты (видимо, двери в музей перестали закрывать). Далее следует ожидать записей от рыбаков и дайверов. Ну еще и от радиолюбителей, будоражащих покой военных. А вояк мы, таки, взбудоражили … Но об этом чуть ниже.

Страничка из книги отзывов для VIP-гостей.
Где-то ближе к средине…

          Что может встревожить размеренную жизнь военного на острове, окруженном на десятки километров морской гладью?! Что может вывести из душевного равновесия?! Это жизнь заезжих гостей не по уставу. Вот сказано же было на причале – ничего не снимать, никуда не отклоняться от пешеходных дорожек, не заплывать за буйки… Нет, про буйки не говорили, заплывать можно, ибо мин нет. Или уже нет. А вот на суше есть. Есть, но замаскированы, чтоб враг не знал. Иначе, какой же прок от мины?! Чтобы свои случайно не подорвались, сделали облегченный вариант – свето-шумовые. Чтоб «обделался» подлец, но жив остался. Да и чтоб с гражданским населением острова не было лишних проблем. А то ведь и с детьми сюда приезжают некоторые!

          Все эти предупредительные разговоры вчера у пирса у нас с Мишей благополучно за ночь выветрились. Нет, я что-то помнил, но слова те были как эхо с далекой галактики, как голос прадедов, затерянный среди шума волн и крика чаек.

          Выйдя с музея, мы пошли вниз по дорожке, вымощенной плиткой, к удаленному концу острова, где из инженерных объектов находилась только заброшенная вертолетная площадка. Там в десятке метров от обрыва плитка заканчивается, а дорожка переходит в тропу, резко сворачивающую в направлении военных казарм. Ходит по этой дорожке один или два караульных. Военные в наряде – самые несчастные люди: ходят медленно (потому как спешить некуда и жарко вдобавок) в полном обмундировании: в ботинках, с каской, болтающейся на поясе, с автоматом и с рацией, у которой антенна длиной с метр загнута полудугой, перевешивающейся через плечо. И от скуки смотрит этот военный по сторонам уныло, а ничего не происходит! Час, второй – ничегошеньки! Ни нарушителей, ни вражьих кораблей, ни самолетов… Два вечера у нас было на Змеином, и в оба вечера видел я, как патрульный, устав от монотонности службы, присаживался на лавочку у стены маяка, обращенной к морю, автомат ставил на приклад рядышком, доставал маленький телефон из кармана и играл в игрушку. Вот они – маленькие радости жизни! Но позволял это себе патрульный только в ранние, утренние часы, когда солнце еще не взошло или едва показывалось из-за моря. Когда сослуживцы его еще спали, и «попалиться» за неуставными развлечениями он никак не мог.

          На полпути к вертолетной площадке мы решили свернуть к обрыву. В этом месте нет выхода к воде, можно просто подойти к скалистому обрыву и полюбоваться птицами, присевшими отдохнуть на каменных уступах. От дорожки до обрыва каких-нибудь двадцать метров по пологому склону, поросшему выгорающей на нещадном солнце траве. Мы приметили нескольких чаек и уток, расчехлили фотоаппараты и медленно подходим к обрыву, чтобы не спугнуть птиц. Но стоило одной сорваться со скалы с тревожными криками, как и другие последовали за ней. На месте осталось лишь несколько чаек, и мы еще не теряем надежды подойти ближе. Вдруг…

- Блин… кажется, я растяжку зацепил, - услышал я голос Миши, который подкрадывался к птицам в двух метрах от меня.

Я замер. Опустил фотоаппарат и посмотрел на брата. Миша застыл, смотря куда-то себе под ноги.

- Ты ее видишь?! – неуверенно спросил я.

- Да… Вроде. Смотри, я ногой зацепил какую-то леску. Она натянута, но не сильно…

- Не шевелись!

          Я всмотрелся в траву и действительно увидел леску. Носок правой ноги прошел под ней, а леска очутилась над ступней. Я проследил глазами, куда она тянется, и тут мне стало «еще веселее». В двадцати-тридцати сантиметрах от меня в землю вбит маленький колышек. Над землей он возвышается на пять-шесть сантиметров. На его торце установлен какой-то механизм, напоминающий пружину в прищепке. К этой пружине и привязана леска. Черт возьми этих военных!!!

- Очень аккуратно… очень! Выводи ногу назад! Очень медленно!!! Не дергайся только!

Миша отвел ногу, и натяжение лески спало. Фух!

- Ты знаешь, похоже, тут действительно заминировано!

- Ага!

- Пошли-ка обратно на тропу! Только не спеши сейчас, смотри под ноги…

Растяжка в траве

Мы вернулись на дорожку. Сегодня нас предупредили. Предупредили те, кто хранят нас незримо…

          Мы прошли в конец мощеной тропы, вслух сожалея, что так и не сфотографировали птиц на скалах. Но тут на камнях у обрыва, там, где плато острова резко обрывается вниз, уходя к воде, мы заметили нескольких птиц. Они не выказывали тревоги по поводу незваных гостей и продолжали перебирать клювами свое оперение. Поскольку в этом месте тропа совсем уж близко подходит к обрыву, а травы мало, то, скорее всего, этот участок не заминирован. Мы начали медленно приближаться к птицам. Не знаю, куда я больше смотрю – на птиц или под ноги?! В конце концов, удалось приблизиться. Есть фото!

       

…Один из них (EM0E/UR7EZ)

          Наши «бродилки» вдоль побережья с фотоаппаратами внесли некий элемент разнообразия в монотонную воинскую службу. Нас заметили! Нет, мы этого как раз-то и не заметили. Но патрулям выдают бинокли, чтобы лучше видеть, и проводят инструктаж, чтоб меньше думать, чтоб не тратить время на размышления, а сразу докладывать в «штаб». Мы еще снимали птичек на камеру, а в штабе уже знали о «готовящейся провокации». Птицы много чего видели на острове, могут и

Пернатый возмущен активностью папарацци

проболтаться. За ними нет никакого присмотра, потому что еще инструкции не выпущены, как поступать с пернатыми на скалах: отстреливать (но ученые будут против!) или, например, крыс развести на острове, чтобы они будущее поколение прямо на стадии яйца контролировали… А с крысами тогда как? В общем, терялись пока военные, как обеспечить полную секретность на острове! Шутка или нет, но нас встретили у ворот маяка! Мы больше никуда не ходили, потому что солнце начало припекать, и мы решили, переодевшись, пойти на пляж. У ворот во внутренний дворик маяка уже стоит «Барсик». «Барсик» одел форму и перестал быть просто Андреем. «Андрей» – это вечером, когда в спортивном костюмчике и в кроссовках. «Андрей» - это не для подчиненных, а для прочих, вне армейской структуры. Сейчас он превратился в командира морпехов, «Барс-и-К°». Правда, стоит он один, а значит, поговорить хочет «по-доброму», без свидетелей... Мы поздоровались. Командир сразу заговорил о «наболевшем».

- Я же просил – не снимать ничего! Вчера со всеми проводился инструктаж!

Я кивнул. Проводился. Тут я напрягся, вспоминая, о чем там инструктировали?!

- Вам необходимо удалить все, что вы сейчас засняли.

- Да мы птичек фотографировали! Какой в этом вред может быть?!

- Птичек… оставьте, а остальное – удалите! – потребовал «Барс-и-К°». – Вы, наверное видели, что по острову мы поставили инженерно-оборонительные точки. Их нельзя снимать. Их и подходы к ним! Вообще, инженерные сооружения на острове снимать запрещено! – объявил командир.

- Хорошо, если что-то такое есть, мы удалим, - сказал я. Да, пару раз «огневые точки» попали в кадр, но лишь как фон другого объекта съемки.

- Вы же не хотите, чтобы я доложил о происшествии (Ого! Уже произошло какое-то происшествие?!) в Службу Безпеки?! Чтоб у вас изъяли фотоаппараты для изучения и изучали ваши снимки несколько недель, а вы писали объяснительные…

- Не…

- Не снимайте больше!

Вот так поворот! Я понял, что пребывание военных на острове всегда имеет какие-то побочные эффекты. Кто его знает, что в следующий раз придет в голову этим военным, чем еще ограничат свободу гражданскому населению?!. Пока предупреждение… Ему еще про растяжку не доложили. Не видели – я уверен в этом.

          «Барсик» ушел, а мы зашли в свою комнату, еще находясь под эмоциональным впечатлением от неприятной беседы. В комнате я начал просматривать отснятые кадры на Змеином (их всего – ничего!) и парочку сегодняшних кадров удалил. На них красовались уложенные полукругом мешки, набитые камнями в одном случае, и схватившейся в глыбу глиной – в другом. В «стенке» огневой точки сделаны окошки для стрельбы. И такое – по всему острову. Трудно от туриста требовать не делать снимков вообще. На отдых обычно люди едут с фотоаппаратом, а попадают почти на спецобъект. Почти…

          Удалив несколько фотографий, фотоаппарат на пляж я решил не брать. Вместо этого, я полез в рюкзак за маской и плавками. Если правда, о чем мне говорили, то прибрежные воды богаты на мидии и рыбу… Пока я рылся в вещах, к нам снова пожаловали в гости. Пришел Владимир.

- Ребята, военные пришли ко мне… Говорят, что вы снимали инженерные объекты… нарушали режим безопасности на острове…

- Это не так…

- Та я все и так прекрасно знаю. Не вы первые…

Разговор продолжился в таком ключе: не дразните вы этих вояк. Они со скуки могут и начудить, могут прибежать в полном обмундировании с автоматами… или, скорее всего, начнут поднимать бурю в стакане. Лишний раз по всякой ерунде лучше не сталкиваться. Разве нормальные люди будут остров минировать?! А патрули по периметру?! Для чего все это?!

          Мы договорились, что будем избегать «смотреть бешеной горилле в глаза». На том и сошлись. Владимир ушел, а мы двинулись на пляж. Удобнее всего – спуск к Дамскому пляжу. Это я понял еще дома, сидя за компьютером и читая информацию про остров. 

Это эпическое фото на Дамском пляже я бы назвал так: «У портала в мир иной…» или  «Ушедшее – не вернуть! Упущенное – не поймать! Упавшее – не достать!» или «Зачерпнуть Почерпнуть для себя что-то ценное…Говорят, это важно!»   (Обожаю это фото! Автор – UR7EZ)

Пологий спуск, плавное дно… От маяка дорога идет к военному городку, у первых построек от нее отходит тропа вправо и идет к берегу. Не тропа, скорее, а земляная дорога, по которой вполне может проехать машина.

          Мы миновали какую-то хозяйственную постройку, и дальше дорога забирает вправо, обходя стороной кольца колючей проволоки, отделяющей нас от покатого заросшего травой склона, выходящего на морской пляж, покрытый галькой. За проволокой установлена небольшая малоприметная табличка «Мины». Вот оно – объявление! Первое и последнее, что я увидел на острове. Мне показалось, что табличку эту решили установить здесь лишь потому, что есть вероятность того, что дети с пляжа будут подниматься вверх не по дорожке, а напрямую – по склону. Табличка – это чтоб родители были в курсе, если что…(«А что это там грохнуло? Дорогой, а ты Витеньку не видел?»)

          Галька на пляже оказалась довольно крупного «помола». Огромные глыбы с футбольный мяч устилают пляж. Босиком ходить неудобно, а в сандалиях лучше, но обувь можно повредить. Мы подошли к самой кромке воды и поскидывали рубахи и обувь. Рядом Миша оставил фотоаппарат и все полезли в воду. Если по пляжу было идти в сандалиях дискомфортно, то в воде скользить по такой же гальке больно: ноги натыкаются на обломки камня, соскальзывая с покатистой поверхности гальки размером с одно-, двух-, трех-литровые банки. Удобнее не идти, а попробовать сразу плыть. Да, так стало сразу легче. Уже в десяти метрах от берега глубина выше пояса…

          Миша первый поплавал в маске с трубкой. Потом я ее надел и посмотрел на дно. На глубине четыре-пять метров дно устелено огромными валунами, укрытыми, словно живым ковром, водорослями и мидиями. Мидии весьма крупные. Я вернулся на берег за кульком и, еще раз отплыв на достаточную глубину, начал нырять, собирая моллюсков. Это не тяжело с маской и даже интересно! По ходу сбора «урожая» я замечаю немало бычков с красивой пятнистой раскраской. Они с любопытством смотрят на меня, а при приближении чужака, прячутся в камнях. Без особого труда я набрал полкулька мидий – достаточно, чтобы сварить на раз. Это хорошая добавка к нашему обеду-ужину.

          Во дворике маяка громко шипит приемник. Его оставили включенным инженеры по навигационному оборудованию. Сейчас они на верхней площадке маяка занимаются с оборудованием. А их приемник транслирует с хрипом и свистом румынскую радиостанцию. Сигнал то нарастает, то замирает, уступая частоту конкурирующей станции из Болгарии. Я нашел смотрителя и попросил у него кастрюлю, чтобы начистить в нее мидии. Должен признаться, что я никогда до этого мидии не готовил. Идея такая – начистить мидии в кастрюлю и сварить с помощью кипятильника. Сделать что-то вроде ухи…

          Нож один, а мидий много – несколько килограмм. Я принялся «колупать» моллюсков, извлекая содержимое ракушек в эмалированную кастрюлю. Дело продвигается небыстро, не хватает сноровки. Когда процесс мне надоел, сменяет меня Миша. У него получается еще медленнее, как мне кажется. И вот через час или чуть более того мы наколупали больше полкастрюли чистого мяса. Промыли и залили водой. Где-то в этот момент появился Сергей Анатольевич.

- Что же вы, ребята, тут мучаетесь! Это не так же делается!

- ?

- Их не нужно колупать ножом. Слегка скребете створки, сдирая водоросли, и все. Заливаете водой и варите. Они сами раскроются!

- Ваши б слова да час назад! Ну, по крайней мере, теперь юшку тоже можно смело пить.

          С кастрюлей, полной мидий, мы ушли в комнату. Я достал кипятильник, заглубил его спираль в кастрюлю и включил в розетку. Процесс пошел. Через несколько минут вода уже хорошо прогрелась. Я перемешиваю кипятильником воду, чтоб равномерно подогревалась. Параллельно я наблюдаю за работой UR7EZ в эфире. Заглянув в очередной раз в кастрюлю, я обнаружил, что процесс варки изменился: вода теперь не просто греется, а вокруг спирали началось пленочное кипение. И поскольку спираль была «укрыта с головой» мидиями, они от высокой температуры прилипли к металлу и начали как бы… пригорать. Кошмар!

          Я выдернул вилку нагревателя из розетки, подождал, пока немного остынет, и принялся ножом соскребать мидии от нагревательного элемента, который «оброс» ими, как борт корабля после длительного плавания. Помешивать надо было! Я понял это слишком поздно. Теперь я тщательно освобождаю витки нагревательного элемента от мяса, сидя над кастрюлей с полусырыми моллюсками. Минут через десять-пятнадцать спиралька была очищена. Я снова включил вилку в розетку и погрузил спираль в полувареную жижу. Теперь непрестанно помешивая, а то и выдергивая вилку из розетки, чтоб дать остыть кипятильнику, я неусыпно контролирую процесс «варки». Все это не дает содержимому кастрюли как следует закипеть. Однако и такая варка дала свой результат. Когда пар начал больно обжигать руку и перемещать кипятильник по кастрюле стало дискомфортно, я не выдержал и решил попробовать. В кастрюле – только мидии в подсоленной юшке. Я зачерпнул ложку, подул и осторожно попробовал, затем – вторую и вот я уже не могу оторваться. Очень вкусно! Получилась настоящая уха, только без рыбы – чисто мидии в собственном наваре. Ложкой я набрал уху в свою чашку. Съел. Еще… и еще… Когда наелся, сказал, чтоб Миша прервался и садился поесть!

- А это съедобно? – Миша с подозрением смотрит в кастрюлю, в которой я полчаса возюкал кипятильником.

- Еще как! Просто деликатес какой-то! Я подменю тебя в эфире – садись!

Почти полную кастрюлю ухи мы съели за один присест. Доедали, правда уже с трудом, но такая еда оказалась настолько сытной, что мы, в итоге, отказались от ужина.

___

Атрибуты государственности на о. Змеином.
 Фото сделано с корабля.

          Солнце перевалило через средину небосвода и жара постепенно идет на убыль. Что-то мало мы поснимали на острове, а завтра ведь уже уезжать. Есть на острове памятный знак «Острiв Змiiний. Украiна». Стоит знак здесь сравнительно недолго. Сделан он как символ земли Украинской. У знака находится флагшток с неизменно развивающимся на ветру флагом Украины. Герб и пограничный столб дополняют композицию. Хорошая задумка и место это видно всем подплывающим кораблям. На мой взгляд, сделан этот символ для гостей острова, чтобы можно было сделать фотографию на память и друзьям показать – вот куда меня занесло! Военным это место также понравилось: высоко, прекрасно виден военный городок, маяк, да и все вокруг. Установили они здесь военный бинокль типа ПНБ-2 для обзора и сбора информации. Не нужно караульному зрение напрягать. Подходит он к этому биноклю и смотрит по сторонам. Рацией снабжен вояка, сразу докладывать может дежурному, что в царстве деется и чем подданные заняты.

          Очень велик соблазн сфотографироваться у этого знака, который собственно для нас, туристов, и воздвигнут. Хочется, несмотря на запреты. Ну, давай, по-быстренькому! Мы взяли свои камеры и направились к знаку. Часового рядом нет, никого нет. Выбрали ракурс, чтоб и знак был виден, и инженерные объекты в фокус не попали. Поснимали друг друга и назад пошли. Еще не вечереет, но на маяк уже ложатся длинные тени соседних построек. Солнце уже не слепит, и сейчас наиболее удачное время для съемки. Но запрет…. Я посмотрел по сторонам и военных не увидел.

- Давай немного маяк поснимаем!

- Давай. Только по-быстрому. Не представляю, как это быть на острове и не снять место расположения своей станции?!

Миша начал съемку. Один из этих кадров приведен выше (маяк и антенны на фоне вышек). По-быстренькому – это не более пары минут. И все. Мы ушли в свою комнату. Теперь можно поработать в эфире.

          Не успели мы зайти в свои покои, как сквозь открытое окно я услышал обрывок разговора.

« …Михалыч, они сейчас снова снимали… Да маяк и казарму… Что будем делать?…»

Говоривший недалеко от окна отошел в сторону, и речь стала неразборчивой.

- Вот блин… Ты слышал? – спросил я у брата.

- Опять прибегут?!...

- Вероятно…

Я быстро вынул карту памяти из фотоаппарата и вставил чистую. Карту с записями (там все фото с нашей поездки!) я спрятал в надежное место. Почему мне это приходится делать?! Вспомнился из детства фильм «Никарагуа», где военный корреспондент прятал пленку от местных бандитов… Никогда раньше я так не поступал.

          Потом я понял, что возле маяка находится казарма пограничников (неприглядный домик с вечно открытыми окнами, через которые можно увидеть офицеров без погон, в том, в чем на улице обычно не ходят). Они нервничают. Если бы на месте казармы была женская баня, то мер предосторожности вообще б не было. А тут военные. Не хотят, чтоб засняли их в подштанниках…

          В напряжении мы провели около часа, ожидая незваных гостей с непременными разборками. Но нет, бог миловал. Никто не пришел, не встретил на улице, не устроил провокацию с антеннами… Я горжусь вами, украинские пограничники!

___

          Закат солнца на Змеином такой же красивый, как и восход. Закат хорошо наблюдать, сидя на лавочке, что в десяти метрах от территории маяка. Именно сюда мы и пришли, специально оторвавшись от радио. Минут пятнадцать еще – и солнце скроется за горизонтом, который, куда ни глянь, ограничен кромкой моря. С закатом не сильно повезло в этот раз. Облачно, и диска ярко-красного солнца почти не видно. Прячется оно за облаками, нависшими у горизонта. И от этого сами облака окрасились в желто-розовый цвет.

…Пока я снимал восход, кто-то не терял времени зря…
Добыл себе нéчто «уникальное».  Кадр получился
смазанным, «котейка» быстро скрылась с добычей.

          Мы присели на лавочку, надеясь, что солнце, перед тем как окончательно скрыться, проглянет через пелену облаков. На лавочке рядом со мной сидит пожилая грузная женщина. Она разговаривает по телефону. Везет же! Я проверил связь по своему мобильному – ни один из двух общеукраинских операторов связи не берет. У соседки по лавочке связь через одесского провайдера. Мы разговорились с ней. Дамочка оказалась профессором Одесского университета, биологом. Она так захватывающе рассказывает о птицах, прилетающих на остров во время сезонной миграции, что не хочется и прерывать. Говорит о многих уникальных видах пернатых, о совах, о каких-то особых жаворонках и о кошках островных, живущих на маяке, которые не считают летающую братию уникальной и время от времени норовят кого-нибудь съесть…

- А вы обратили внимание, какой на острове уникальный мох растет?

- Мох? – Я искренне удивился.

Складывается впечатление, что все здесь уникальное, особенное, «не таке, як у всiх», включая и островной гарнизон… Я видел мох на валунах, но не присматривался. Я даже не знал, что мох бывает уникальным…

- А вы обратите внимание. Такой мох только здесь растет.

Профессорша принялась описывать его особую окраску и особенности произрастания.

- Мы со студентами его изучали. Научные статьи на эту тему написали. И один мой студент даже пишет диссертацию о нем…

Я удивился еще больше. Да, наука не стоит на месте. Вот, мох уникальный нашли… А завтра откроют, возможно, его уникальные лечебные свойства в вегетационный период. Или удивительные свойства выжимки из сушеных жуков, которые живут в его корнях… Кто знает…

          Собеседница успела рассказать, что на острове проводится ряд научных работ. Наиболее важным для самого острова был проект по дезактивации и очистке загрязненного грунта в районе дизельной станции. Там почва была заражена маслом и топливом. Ведутся также метеорологические наблюдения уже много лет…

          Женщина еще бы рассказывала и рассказывала, но солнце уже ушло за горизонт, и начало по-настоящему темнеть. Мы попрощались и разошлись по своим временным жилищам.

Уникальный мох Змеиного незаметен для непосвященного наблюдателя…

Закат на Змеином. 1956, 20 августа 2016 г.

___

Мы покидаем остров…

          Все еще Змеиный…
          21 августа 2016 г, время послеобеденное...

          Утро выдалось ни чем не примечательное. Нас по-прежнему зовут в эфире, но чувствуется, что зовущих стимулируют исключительно споты, которые появляются довольно нерегулярно. Когда я был за ключом, нас позвал мой старый знакомый – Игорь, UR4LTX. Еще – ZL2AZ в полвосьмого… И все, ничего особенного больше. К девяти утра, я встал из-за стола, уступив место Мише. Он работает в SSB до 10³⁰. Потом мы решаем сворачиваться. Хотя антенн немного, на сборы уйдет около часа. Ну а корабль… он должен подойти на погрузку где-то после обеда.

          В течение всей экспедиции мы провели почти 5000 QSO (215 – RTTY, 998 – SSB, 3714 – CW). Территорий по DXCC – 73. Островов по программе IOTA – 38. QSO были со всеми континентами (кроме Антарктиды). Аппаратура Kenwood TS-480, 100 ватт, антенны – гибридные диполи направленные (идея – UA4WHX)
.           Не в пример дню прибытия на остров, сегодня разгулялся довольно неслабый ветер. Дорога назад обещает быть «веселой». В два часа дня началась «эвакуация». За нами заехал все тот же трактор. Он собирает пассажиров по всему острову. Мы, как оказалось, вовсе не последние прибыли к месту погрузки.

          На море разыгралась волна метра полтора высотой. Поэтому «Косатка» не подходит к причалу (с которого началось наше знакомство с островом). Чтоб не сорвать резиновые амортизаторы и не побить борт. При ветре и сильной волне трудно удержать корабль.

          Пассажиров собирают на Золотом пляже, там, где дайверы обосновались в палатках. Пассажиры грузят вещи и садятся в надувные моторные лодки (их две). Район Золотого пляжа укрыт от ветра массивным скалистым берегом. Волны бьются о берег и здесь, но их силу не сравнить с теми, что гуляют с ветреной стороны. Минут десять мы ждем прибытия шлюпки. И вот она наконец-то показалась из-за каменного выступа, которым заканчивается Золотой пляж, переходя в пляж Бандитский. Медленно швартуются у камня. Мы передаем вещи из рук в руки. Их складывают на нос шлюпки. Потом садятся пассажиры. Расселись, сбалансировались и сразу в дорогу.

          «Косатка» стоит на якоре, но двигатель включен. Сейнер удерживает нос против ветра. Лодка причалила к борту корабля, на палубе взяли канаты, привязанные к бортам резиновой шлюпки. Предстоит забраться на борт по трапу. Сначала передаем вещи, затем по очереди пассажиры перебираются со шлюпки на борт «Косатки». Немного качает. На палубе пару человек помогают взобраться, особенно женщинам и детям. Я замечаю, что некоторые дети испытывают страх перед подобной нестандартной посадкой на корабль. Но, в конце концов, все благополучно перебираются на борт сейнера.

Лодочник на шлюпке. На футболке надпись: «Мужик сказал – мужик сделает! Когда-нибудь»

Последнее купание…

Золотой пляж – место погрузки пассажиров «Косатки» на шлюпки.

          Несколько дайверов еще на поверхности воды. Еще пару человек под водой – не закончили программу погружения. Еще один или двое пассажиров – купаются у борта. Когда еще в следующий раз-то?!

Из дайверов  в люди! Костюм аргонавта на
просушке.

          Дольше всего грузятся на борт сейнера дайверы. Медленно выбираются они из воды в водолазных костюмах. Медленно раздеваются, скидывая «резиновую кожу». Их товарищи на палубе помогают выбраться «бабочке из куколки», поддерживая гидрокостюм, снимая баллоны и прочее оснащение. При этом процессе порой звучат матюки – мужики еще пребывают в эйфории от недавнего погружения и не соображают, что на борт корабля уже привезли детей...
          Процесс сбора всех пассажиров затягивается. Ждем еще тех, кто на глубине. И есть еще, как оказалось, одна семья на острове. Семья грузится в шлюпку, дайверы уже всплыли на поверхность метрах в тридцати от борта. Шлюпка и два ныряльщика медленно сближаются с бортом, следуя из разных точек. Вот, наконец, на борту «Косатки» все в сборе! Можно отправляться в плавание!

___

          Ветер не стихает. На море сильная волна, и это немного беспокоит. Только чуток. Все же «Косатка» - это не шлюпка. Палуба возвышается над водой минимум метра на два и с такой волной должна справиться.

          Мужики слишком долго ждали своих товарищей из воды, долго собирали пассажиров с острова, так что некоторые уже соскучились по старому доброму пиву и что там еще покрепче. Еще не снялся сейнер с якоря, а посреди палубы уже накрыт стол. За ним уселись уже знакомые мне бухари. Из огромной кастрюли, объемом в несколько ведер, кок разливает уху по мискам. Но то такое… Главное – есть что выпить!

          Якорь поднят, и «Косатка» взяла курс на северо-запад. Как только мы вышли из тени острова, волна заметно усилилась. Корабль начало раскачивать и полетело на пол все, что было не закреплено. Дайверы повскакивали из-за стола и срочно принялись закреплять кислородные заправочные баллоны, которые, казалось бы, не должны смещаться по палубе, потому что лежат в ложементах. Однако так сильно раскачивает, что одних ложементов мало, и баллоны принялись привязывать канатами к перилам. Вся кухонная утварь на столе начала двигаться, словно по большому ледяному катку, норовя слететь на палубу. Стало понятно, что за столом не усидеть. Капитан пытается выровнять корабль, чтобы волна не била по корме – это опасно. Вскоре ему это удалось, и началась борьба со стихией. Корабль качает, нос то и дело врезается в набегающую волну, дробя ее на мелкие брызги и пену. Нередко верхушка волны окатывает палубу, обдавая всех дождем соленых брызг. Дети, которые сидят в центре палубы с мамами, начали волноваться. Особенно переживает девочка лет десяти, которая сидит рядом со мной. Она все жмется к маме, и по ее вопросам понятно, что она напугана. Девочку увели в трюм, в каюту, и уложили спать (так, по крайней мере, предложил сделать Владимир).

На фото виден реальный наклон палубы при качке.
Началась ловля посуды. Вскоре стол будет пуст…

          Мы еще долго не можем отплыть от Змеиного. Остров словно не отпускает свою «добычу». Ветер северо-восточный, мы вынужденно следуем навстречу ему, избегая боковой волны. Нам бы на северо-запад… но в районе острова волна сильная. Только по прошествии часа нам удалось отплыть от острова на расстояние слабой видимости, и «Косатка» постепенно выровняла курс на устье Дуная…

          Нам предстоит длинный путь домой. Десять вечера – мы в порту залива Базарчук, Вилково. В одиннадцать вечера – мы у бабы Любы, моемся и перекусываем консервой… Утром следующего дня – автобус в Одессу и совсем непростой путь на другом рейсовом автобусе из Одессы до Днепра: стоя практически всю дорогу в салоне и далеко за полночь засыпая при неимоверной тряске по ухабистым проселочным дорогам где-то между Николаевом и Никополем…

И на последок…

          Путешествие было рассчитано на две недели. По разнообразию полученных впечатлений, включая и не очень-то позитивные, которые преднамеренно опущены мною в рассказе, поездка удалась. Три-четыре смены места за такой срок – это довольно динамично. Динамика делает путь ярче и дарит больше впечатлений. Поэтому не стоит засиживаться на одном пляже, в одном доме, даже если в цену все включено… Не включено то, что несомненно вы можете потерять – время. Ведь это самое ценное!

          Из тех мест, где мы побывали, и которые описаны в рассказе, я не могу сказать, где было «лучше всего». Не стану делить нашу поездку на отдельные пазлы, утверждая, что этот ярче, а другой складывался проще… Интересно было везде. Остается сожалеть, но только самую малость, что на Змеином мы были не столь долго, чтобы разобраться в особенностях островной жизни. Но может быть, не в последний раз мы были на этом острове «без змей».

          Все меняется с течением времени. Умка превращается в грозного белого медведя, а Бэмби в рогатого и матерого самца-оленя. Все меняется и не всегда к лучшему. Не стоит надеяться, что мир блеснет своими красками, потому что вы заплатили за экскурсию. Прокладывайте себе путь самостоятельно. Это, как мне кажется, лучшее решение. При работе над рассказом я читал про историю Вилково. То количество рыбы, что ловят сейчас, и которую можно увидеть на рынке, - это жалкая капля от былой славы этого рыбного края. Посмотрите на фото, где рыбаки позируют у пойманной белуги! Спешите все увидеть.

Рыбаки у пойманной белуги. На фото указан год – 1921.
(фото из ресурса об истории Вилково, ссылку не помню)

          Впрочем, кто-то не увидит яркого восхода на Змеином, а лишь палящее, знойное солнце. Кто-то будет страдать от москитов и скуки на острове в устье Дуная и скажет, что в рассказе все приукрашено. Может и так. Возможно, кто-то, побывав в тех же местах, воспримет похожие ситуации в ином свете: как сплошную череду проблем, утомительного поиска решений и дискомфорта от необустроенности быта. Если это так…тогда не огорчайтесь, но путешествия – это не для вас. В мире найдется еще много способов и средств, чем убить свое время…

          Константин Никитенко, US5ETV,           Днепр.          
          10 августа 2017 г          
         
                 
          Очерк об истории Вилково (http://vilkovo.pp.ua)